Сегодня, 1 ноября, судья Верховного суда Дагестана Алексей Колуб оставил в силе решение Советского районного суда Махачкалы о продлении Абдулмумину Гаджиеву меры пресечения в виде заключения под стражу до 13 ноября.
Абдулмумин Гаджиев в начале заседания ходатайствовал о проведении фото- и видеофиксации и предложил вариант не показывать прокурора, если она против. Прокурор попросила в этом отказать, сославшись на то, что Гаджиев обвиняется в совершении особо тяжкого преступления и «в целях безопасности участников процесса». Судья Алибек Колуб отказал в ходатайстве.
Адвокат Арсен Шабанов заявил, что во время рассмотрения ходатайства следствия о продлении Гаджиеву меры пресечения, довод о неэффективности расследования был проигнорирован. «Следователь представил дополнительное объяснение и перечень следственных действий, которые он собирается в будущем провести. За месяц этот перечень не изменился. Содержание человека под стражей требует от следствия ещё большей оперативности, чем если когда человек не находится под стражей.
Это ограничение права свободы, нельзя приносить в жертву это право, ссылаясь только на сложность и объём работы.
Все действия следователь мог повести в первые 2 месяца, но следствие необоснованно затягивает расследование, фактически его не проводя. Если суд установит, что основанием для продления меры пресечения явилась неэффективность расследования, то должен отказать», — заключил Шабанов.
Адвокат Ахмед Ахмедов привёл в пример предыдущее заседание суда, когда следователь Надир Телевов зачитывает «пустое бессмысленное ходатайство», прокурор говорит «поддерживаю», а адвокаты 45 минут приводят один за другим обоснованные доводы, но суд спокойно выносит решение о продлении.
«Это же бесправие, единственная надежда остается на суд. Статью написал... говорить по существу этого уже бессмысленно. Это человек, который если бы был за террористов, он был бы там первый. Человек адекватный, с активной гражданской позицией. Это избирательное применение закона, все судьи разводят руками и говорят, что ничего не могут сделать. Как так?», — вопрошал защитник.
Адвокат Шамиль Магомедов раскритиковал довод следствия о сложности дела, так как его ведёт не один следователь, а целая группа. «В ходатайстве указаны все те же следственные действия. Большая часть из них могла быть сделана на стадии доследственной проверки. Суд первой инстанции не обсудил возможность домашнего ареста, хотя возможность эта должна быть обсуждена с участниками процесса. Суд должен в своём решении обосновать невозможность применения домашнего ареста, чего судья Советского районного суда не сделал», — отметил Магомедов.
Прокурор попросила суд отказать в жалобе адвокатам ввиду особой тяжести вменяемого преступления и потому, что основания, по которым ранее Гаджиев был заключён под стражу не изменились. «Следователь пояснил, почему не успел выполнить эти следственные действия. Медицинских противопоказаний не представлено», — заключила прокурор.
Галжиев заявил, что речь прокурора одна и та же на всех заседаниях. Ранее Верховный суд, отменив постановление Советского суда в основании указал, что те основания, которые изначально могут применяться для задержания и заключения под стражу, не могут применяться в последующем для продления меры пресечения. «А прокурор говорит сейчас, что основания не изменились, значит, меня должны отпустить!», — заявил Гаджиев, назвав этот аргумент железным. «Следствие может и дальше продолжаться, но я не должен это время находиться в тюрьме», — считает он.
На вопрос судьи о характеристики Гаджиева, Шабанов сообщил, что представил следствию положительные характеристики на него от соседей, с мест работы, от декана ДГУ, Ассоциации предпринимателей Дагестана и другие, но следователь не представил их на суд, а представил только недействительную характеристику от соседей, которые в разговоре с адвокатом ее опровергли.
Судья на выяснил, что последний допрос с Гаджиевым был 29 июля, больше никаких действий с участием обвиняемого не было. «Следователь не задал ни один вопрос, Гаджиев сам просто дал показания», — отметил он.
«Написав в 2011 году интервью нельзя стать участником НВФ. Так как только после апреля 2015 года официально было опубликовано, что ИГИЛ признана запрещенной террористической организацией», — заявил Шабанов.
Сам Гаджиев добавил, что за полгода единственным следственным действием в отношении него было взятие крови для постановки на профилактический учёт. «На самом первом допросе у следователя не был вопросов, и он сам говорил, что понимает «что к чему», — рассказал Гаджиев.
«Скажите твёрдое слово правды»
Абдулмумин Гаджиев на суде выступил с последним словом.
«До чего довели супругу мою, что она на суде говорит, что за 12 лет не видела от меня ничего плохого. Я прошу вас найти в себе мужество, уважаемый судья, поступить даже не по совести, а по закону. По совести много мужества надо.
Мой адвокат Ахмед Ахмедов сказал, что освободить меня из под стражи будет очень жестко, не по совести и закону. Это просто единственный возможный вариант. Ну, может быть, для вас это будет слишком жестко. Я вас прошу не бояться, сказать слово правды. Я не согласен со своим адвокатом, я требую именно этого жёсткого решения.
Я смотрел сейчас на прокурора. Честно скажу, вот эту даму мне искренне жалко. Кажется, у неё есть совесть. Она так совестливо поднялась, это сказала. Понимаю, насколько ей это тяжело говорить. Мне стало ее так жалко, что сейчас если вы меня освободите я за неё расстроюсь.
К сожалению, Советский районный суд окончательно утратил свою независимость и окончательно и бесповоротно открыл филиал Следственного комитета. Моя невиновность стала уже очевидной просто до неприличия. Вот эти судьи Советского суда уже по кругу пошли, в приватных беседах признаются, что все прекрасно понимают, но у них пока не хватает смелости вынести законное, единственно верное, справедливое решение. Конечно, на этом фоне последнее решение Верховного суда РД выглядит довольно смелым.
Я напомню, что он отменил постановление Советского суда и подверг его жесткой и конструктивной критике. Постановление очень серьёзное, не просто вода. Я его несколько раз перечитывал, отмечал для себя какие-то моменты. Я удивился, что на это сегодня способен суд в Дагестане. Но давайте будем до конца откровенными, все-таки Верховный суд немного струсил для того, чтобы отправить меня сразу домой хотя бы под домашний арест и вернул это дело на новое рассмотрение, сославшись на то, что очень сложные дела, не успевают рассмотреть и т д.
Что сделал Советский суд? К моему делу добавили 2 записочки, фактически изготовленные анекдоты, причём очень устаревшие. Эти анекдоты на каждом суде рассказывает следователь. И больше ничего. Абсолютно не по существу. И на основании вот этих двух анекдотов Советский суд полностью закрывает глаза на всю эту конструктивную критику.
Верховный суд прямо говорит: этих оснований для продления недостаточно. Эти основания могут быть применены только при заключении под стражу. И при этом Советский суд ничего не добавляет абсолютно, никак не отвечают на это. Они просто поддерживают, основания остаются прежними, ничего не изменилось. Но, почему-то, этих оснований оказывается достаточно, чтобы закрыть глаза на всю эту конструктивную критику.
В связи с этим, уважаемый Верховный суд, в лице вот этого уважаемого человека, не наступайте дважды на те же грабли. Я вам советую: не связывайтесь с этим Советским судом сейчас повторно, вынесите законное справедливое решение, отправьте меня, хотя бы, под домашний арест.
Если вдруг, у вас возникнут какие-то проблемы по причине этого решения, я, как журналист, от себя лично и от лица, думаю, журналистского сообщества в целом, обещаю Вам информационную поддержку. Если вдруг что-то произойдёт, мы обязательно вас поддержим и предадим дело огласке.
Поэтому сейчас, уважаемый судья, ничего не бойтесь, спокойно идите в совещательную комнату, попейте чай, выходите и скажите твёрдое слово правды. По совести, по закону, как вы на самом деле думаете и знаете. Посмотрите на людей, которые перед вами сидят, посмотрите на этого прокурора, как он разговаривает. Здесь все предельно очевидно. Мне оправдываться неудобно даже!»
- 9 просмотров