[ Кто ж его посадит?! ]

Одна моя знакомая – учительница – на замечания своего директора по поводу частого отсутствия на работе любила повторять: «Вот когда вы покажете мне памятник сдохшему на работе учителю, вот тогда я подумаю, выходить мне на больничный или повременить». Она давно не работает в школе, иначе директор с чистой совестью показал бы ей фотографию нашей «Марьиванны». И отчасти был бы прав.

Только вот не думаю, что подвиг учителя, который по замыслу должен быть отмечен «Памятником русской учительнице», тем, что в Редукторном, покажется кому-то после такой фотографии заманчивым. Скромная, несовременная аля-крестьянка+работница, стоит Русская Учительница (далее РУ) под сводом огромной недоделанной пирамиды. Не пирамиды фактически, а досок для неё. И то ли эти доски каменные должны обозначать одиночество, неповторимость, если хотите, недостижимость подвига РУ, то ли я слишком намудрила и виной всему – расположившаяся рядом малопосещаемая «Пирамида». Концепцию соблюдали! А может, и рекламный проект. Сайгидову, который значится в авторах, – виднее.
И сколько бы со мной ни спорили искусствоведы, доказывая, что никакой концепции в сооружении этих за последнее время установленных, наспех сделанных и неискренних скульптурах нет, я вам скажу: есть, и ещё какая! Наиконцептуальнейшая концепция.

Быстрее, выше, больше!

Во времена СССР в подобных соревнованиях побеждал город, в котором больше памятников Ильичу, рабочим, колхозницам и пионерам в галстучках, которых теперь так трудно найти с уцелевшими руками. Нынче модно увековечивать символы российской государственности, тем самым показывая свою искреннюю и неподдельную лояльность Кремлю, а то, кто будет исполнять заказ, – как и в СССР, не имеет особого значения. Памятник «Защитнику Отечества», бюст Петра I, памятник Русской Учительнице и Монумент славы погибшим при исполнении служебного долга сотрудникам МВД. И всё это за какие-то 2–3 года. Монументально? Почти как в СССР – гигантомания, культ личности, гонка… памятникосооружений. Один, нет, два памятника на душу населения!
В ход идёт всё и все, кто способен лепить. Монумент «Шарвили» превращается в «Защитика Отечества» – как оказалось, у них много общего, да и портретное сходство просто удивительное. Бюст Петра тупо копируется с памятника Фальконе в Петербурге, а бронзовому десантнику с Орденом мужества на груди, совсем таким, как у моего отца, для устрашения выдаётся меч. Или калашниковы просто все проданы? Кстати, мемориальный комплекс уже окрестили «аллеей славы ваххабитов». Ну, а про Учительницу в пирамиде и не говорю. Привет, Кремль!

Частная инициатива

Время моды на звезду в подарок безвозвратно ушло. А может, просто закончились звёзды. В Дагестане модно дарить улицы и памятники. Вот, например, Насрутдинов, тот, что на кольце и в колосьях. Читатели «ЧК» долго обзывали памятник Чучелом, знатоки уверяли, что это не чучело, а памятник сельскому хозяйству, кто-то предлагал прибавить к травке Тотошку, пёсика девочки Элли, и переименовать в Волшебника Страны Оз, но всё так и осталось по-прежнему. И лишь потом кто-то дотошный подобрался поближе и рассмотрел – а памятник-то... Насрутдинову. Говорят, частная инициатива, а спонсор – богатый сын. В исполнителях значится известный скульптор Гимбат Гимбатов. И, казалось бы, вот он – тот, с кого надо спрашивать о ваянии по полной, ан нет, выяснилось, и сам страдает от прибавленных доброжелателями колосьев-мутантов. Лепил-то только бюст!
И сколько бы ни спорили о художественных достоинствах композиции, очевидна её непреходящая ценность: она, как и её собрат по несчастью, бюст Петра, разбивает слишком длинную для Махачкалы улицу на части. Потому что так заведено: до Насрутдинова идёт улица Насрутдинова, от него до Петра – улица Петра, после Петра ещё недолго тянется проспект Расула Гамзатова, ну и закачивается всё Лениным, от которого как ни старались, а всё никак.
И только одно непонятно: почему всё-таки на Тотошке сэкономили?

Девочка за тысячу

Впрочем, была в Махачкале одна совершенно аполитизированная и добрая скульптура. «Декоративная», как называет её сам автор. Бронзовую девочку, которая наравне с газировочными автоматами и значками так прочно вошла в детские воспоминания махачкалинцев, спилили ещё в 2000-м. На виду у ГУВД и случайных прохожих. «Это была единственная в своём роде скульптура – вне политики, вне идеологии. Символ детства для меня и многих моих ровесников», – вспоминает Джамиля Дагирова, директор Первой галереи. Организованная музеем кампания по сбору денег на восстановление бронзовой девочки (скульптор Анатолий Ягудаев готов был сделать свою работу бесплатно) с треском провалилась. Тысячи рублей, которую принёс один альтруист в музей, не хватило бы даже на юбочку. А спонсировать столь неимиджевый для себя проект городские власти не стали.

Номер газеты