[ «В Дагестане войны не может быть» ]

«Про хадж говорить я очень мало знаю. Это фарз, мы все знаем. И ещё знаем, что женщинам лучше только один раз хадж совершить, а второй раз их лучше не отправлять. Особенно когда они молодые, надо стараться не отправлять, а без махрама (мужчины – близкого родственника. – Прим. ред.) вообще не отправлять. Про хадж я вот это знаю.

Я могу говорить по некоторым другим вопросам.

Я хотел бы вас призвать, и в первую очередь самого себя, чтобы мы благодарили Аллаха за то, что он нам даёт возможности такие маджлисы делать. Хочется вас призывать благодарить Всевышнего ещё и ещё за то, что Аллах нам дал нигмат (благо) – это тарикат. Мы, хотя особо сильными мюридами себя не считаем, любим тарикат, мы любим устазов. Вот некоторые люди к тарикатским людям плохо относятся. И вы не думайте, что тарикатские люди плохие, это из зависти. Этот же особый дар каждому не даётся, но особым, избранным, хорошим людям даётся. А другие люди – они не попали в тот список, поэтому они завидуют.

 

 

Ещё хочется сказать несколько слов (поскольку на такие маджлисы я очень редко попадаю, наверно, здесь очень много имамов) в адрес имамов. В первую очередь, хочется сказать, чтобы имамы (а сейчас это те, кто начал учиться после перестройки, они – молодые ребята, выпускники наших исламских учебных заведений) – им хочется сказать – девочкам уроки не преподавали. Это я очень серьёзно и ответственно говорю. Это очень важно. Мы знаем случаи, к чему это приводит. Вот это, имамы, имейте в виду.

Ещё имамов хочется попросить, чтобы они занимались дааватом (призывом к исламу. – Прим. ред.). Когда Аллах наказывает людей, Он не наказывает только плохих людей, Он наказывает хороших людей, у которых цвет лица не поменялся, когда люди совершают грехи. Поэтому, чтобы мы в их число не попали, надо, особенно имамам да и другим людям, амру биль маруф (повеление одобряемого и запрет порицаемого. – Прим. ред.) делать. Поскольку нас государство и со стороны ислама обязывают это делать. Когда мы видим, что люди продают спиртное рядом с нами, мы молча проходим. Казино, ночные клубы... Я, правда, ни разу там не был. Вот сейчас в новом руководстве (республики. – Прим. ред.) борьбу против этих саун возглавляет Ризван Даниялович. Поэтому имамам мимо проходить нельзя. Я не говорю, чтобы имамы были стукачами, не надо! Надо амру делать. Вот недавно встречались с Хлопониным. Он говорит нам: «Вы начинайте с садика, оттуда надо начинать». Когда Хлопонин нам говорит, нам куда деваться? Ещё имамам хочется сказать: ко мне подошли взрослые люди, лет 70 – 80, сказали: «У вас эти выпускники хорошие ребята, но даже у них утренний намаз отсутствует. Вообще такого намаза для них нет, не приходят на утренний намаз». Это тоже, конечно, имамам непростительно. Постарайтесь рано (ложиться) спать, не смотреть телевизор.

Вы, наверно, не обидитесь, если я расскажу ещё случай. Один человек мне говорит (это мой сельчанин был): я смотрю, наблюдаю за вашими мутаалимами, имамами: у них амаль (нрав) не так уж хороший. Я удивился: алимы вроде Исламский институт закончили… Я, говорит, думал: отчего это? Потом, когда один раз видел по телевизору, что какого-­то банкира благодарят за то, что он помогал медресе, я, говорит, успокоился: вот откуда, оказывается, была болезнь. В банке же бывают процентные деньги. Если процентными деньгами мутаалимов хвалить, у них, конечно, хороший ильму не будет. Я не хочу сказать, чтобы банкиры деньги в медресе не давали – пусть дают. Но это мутаалимы, алимы и имамы пусть думают, что они кушают, чтобы они старались халал кушать. Это очень важно.

 

 

Ещё у нас привычно критиковать чиновников, хакимов. По этому поводу тоже я хочу сказать агIмалукум гlумалукум. Это, по-­моему, хадис, если я не ошибаюсь. «Ваши деяния являются вашими начальниками» – вами руководят. Поэтому нам надо в первую очередь себя исправить, чем гыйбат (обсуждение за спиной) делать на хакима. В общем, этим я хочу сказать: если каждый человек будет заниматься своими обязанностями, начиная с имама, у нас всё хорошо будет. Это имамов касается. И несколько слов хочется сказать в адрес наших уважаемых женщин. Когда про них говорят «слабый пол», я с этими словами не согласен. Они не слабый пол, они – сильный, и не пол, они – потолок. В этом мире, можно сказать, они сверху смотрят и управляют миром. Как можно называть их слабым полом? Я слышал, не знаю, насколько правда, что причиной распада турецкой Османской империи, которая управляла исламским миром 500 лет, послужила женщина. Где она слабая? Сколько люди ни воевали против этой империи, не могли разрушить, а женщина могла. Поэтому вот этому сильному потолку тоже хочется несколько слов сказать. В первую очередь хочу благодарить Аллаха и сказать им баркалла за то, что несколько лет тому назад, когда по улицам на машинах ездили, одетых в хиджабах девушек почти не было. Сейчас, алхамдули-Ллях, вы тоже, наверно, замечаете, уже одетых женщин много. Через телевидение я хочу сказать – они меня услышат, – чтобы они без махрама куда­-то не ехали: и в хадж, и в другие места. Особенно девочек, когда отправляют учиться в эти институты: что там будет, кто там учился, вы знаете. Поэтому без махрама никуда не отправляйте девочек.

 

 

Ещё хочется сказать: у нас бывают разногласия по национальным вопросам. Один секрет хочу вам раскрыть. Люди, которые поднимаются на национальных чувствах, они не этой нации люди, у них корни другой нации. Поэтому вы, пожалуйста, таким провокаторам на поддавайтесь. У нас нация одна: мы – мусульмане. Поэтому на национальной волне разделять Дагестан вы не давайте. Если мы общий Дагестан удержать не можем, хотя бы повода не давайте. Это тоже я хотел бы вам сказать, и не знаю, в следующий раз когда скажу. Ещё хочется сказать чиновникам – здесь их нет, посредством телевидения они меня услышат: некоторые люди кресло занимают на платной основе, некоторые люди занимают на бесплатной основе. И те и другие должны знать, что вот это кресло Аллах дал им. Они не должны ни в коем случае думать, что это их собственность и им не придётся перед Всевышним отвечать. Придётся. Если они, например, я не знаю, я слышал, что они воруют, пусть уменьшают то, что воруют. Я не говорю, чтобы полностью не воровали, это невозможно.

 

Ещё хочется сказать насчёт ваххабистов пару слов. Против ваххабистов если мы одни будем воевать, у нас не получится. Если одни чиновники, хакимы, милиционеры будут воевать – тоже не получится. В этом направлении нам надо совместными усилиями воевать. Дай Аллах, чтобы у них, этих ваххабистов, будущего не было. В последнее время участились случаи онкологических болезней, инфаркты, инсульты. Дай Аллах, чтобы все эти болезни у них распространились! Милиционерам свобода будет, казарменного режима не будет у милиционеров, если у них (ваххабистов) будут эти онкологические болезни.

Ещё хочется сказать, что связано с угрозами. Некоторые люди получают по телефону эсэмэс-угрозы. Среди вас очень много людей, читавших книги. Там не написано: угроза сокращает жизнь. Такого нет. Жизнь Аллах дал, определил нам. Мы доживём до этого срока и умрём. Кто – по онкологическим болезням, кто – по убийству. Угроза не сокращает жизнь. Ко мне подходят некоторые люди, говорят: мол, им угрожают, что делать? Я говорю: «Нормально себя веди, угроза ничего не поменяет». Конечно, переживаю. Когда кто-то узнал, что ко мне этот имам подошёл, его родственник ко мне подходит и говорит: я знаю, что ты переживаешь из-­за угрозы, которую получил этот имам. Я говорю: да. Он говорит: мы узнавали, спрашивали: этот имам активный работник ислама был. Когда в исламе работает человек, дома редко же бывает. Оказывается, жена посылала ему эти эсэмэски, чтобы он не гулял, много не ходил. Это я около двух месяцев в секрете держу, думал: где же расскажу? Вот сегодня вспомнил. Жена, оказывается, эта, которая сильный потолок, отправляла этому каждый раз эсэмэс, что мы тебя убъём. Оказывается, никаких угроз из леса не поступало. Поэтому я вас прошу: эти угрозы тоже (я не говорю, что вообще угроз нет, есть), но хоть 50 на 50, можно же разделить. 50 % – от жены, 50 % – от «лесных». Я думаю, вот так нам легче будет.

В конце хочется сказать: что же нам делать? Сейчас в Дагестане общая ситуация, говорят, такая сложная; мы по телевизору видим: где-то спецоперация, где-то взрыв, где-то убийство. Вот такое идёт. А вы не подумали, что делать нам? Я подумал. Нам дуа делать надо. У нас другого оружия нет… Очень желательно людям дуа делать, чтобы в Дагестане войны не было, чтобы в Дагестане был мир. Я в этом, ва-Ллахи, уверен: в Дагестане войны не может быть».

 

(Видеоверсия выступления – на сайте islamdag.ru.)