Система отчётности требует, чтобы милиция привлекала к уголовной ответственности всё большее и большее число граждан и добивалась от судов, чтобы как можно меньше из этих граждан были оправданы.
Генеральный прокурор, посещая недавно следственный изолятор в Ногинске, в очередной раз высказался о том, что сажать надо меньше. Юрий Чайка покритиковал судей за то, что они почти всегда соглашаются со следователями, требующими ареста подозреваемых и обвиняемых, и сообщил, что уже проинформировал председателя Верховного суда РФ о необходимости изменения такой практики.
По объективным данным, криминальная активность в обществе снижается, а число граждан, лишённых свободы, наоборот, растёт.
Увеличение же численности тюремного населения влечёт за собой массу негативных социальных последствий.
Сложно не поддержать призыв Генпрокурора уменьшить число арестов. Тем не менее проблемы уголовного правосудия нуждаются в более детальном анализе.
Во-первых, негативные социальные последствия избыточной борьбы с преступностью не ограничиваются числом лиц, отправленных за решётку. Уголовное преследование само по себе способно серьёзно подмочить репутацию человека, привести к потере работы и так далее.
Кроме того, расследование преступлений, предполагающее обыски, прослушивание, изъятие имущества и другие меры, нередко влечёт за собой ограничение прав, причём не только прав подозреваемых и обвиняемых, но и других людей. Во-вторых, есть сомнения в том, что проблемы уголовного правосудия можно свести к излишней жёсткости Уголовного кодекса и к недостаточно строгому отношению судей к ходатайствам об аресте.
Дело в том, что результаты деятельности системы уголовного правосудия (в том числе и количество людей, отправляемых за решётку) зависят не только от содержания уголовного закона, но и от устоявшейся практики работы и судебных, и правоохранительных органов. А практика их работы организована таким образом, что постоянное увеличение числа лиц, подвергаемых уголовной репрессии, только поощряется. Например, система отчётности подразделений МВД, введённая в действие в ноябре 2002 года, требует от подразделений милиции выявлять и регистрировать большее число преступлений каждый отчётный период, а также увеличивать число раскрытых преступлений.
Кроме того, эта же система отчётности требует, чтобы милиция привлекала к уголовной ответственности всё большее и большее число граждан и добивалась от судов, чтобы как можно меньше из этих граждан были оправданы. От этих показателей зависят премии, поощрения и служебный рост конкретных сотрудников правоохранительных органов.
К тому же арсенал средств, которыми сотрудники правоохранительных органов могли бы воспользоваться для раскрытия преступлений и выявления виновных, не столь велик. В ситуации, когда раскрывать преступления и доказывать виновность надо, а возможности сделать это ограничены, возникает большой соблазн достичь результата за счёт отказа от соблюдения прав тех, кто попадает в орбиту уголовного правосудия.
Как это может выглядеть, на практике демонстрирует дело Сергея Ляпина, о котором недавно сообщил Комитет против пыток.
Сергей Ляпин был задержан в гаражном кооперативе и доставлен в ОВД Володарского района Нижегородской области. Там Ляпин признался в нескольких кражах из гаражей. Через сутки после задержания состояние здоровья Ляпина резко ухудшилось, и сотрудники милиции доставили его в травмпункт. Врачи нашли у него сотрясение головного мозга, кровоподтёки на лице и теле, а также рубцы на кистях рук. По его словам, сотрудники милиции, желая добиться признания в преступлениях, били его и подключали к его пальцам электроток. К слову, судебно-медицинский эксперт не исключил, что рубцы на руках у Ляпина могли возникнуть в результате воздействия электротока.
Одновременно с разбирательством уголовного дела по обвинению Ляпина в кражах проводилась проверка его жалобы на насилие со стороны сотрудников ОВД. Подразделение следственного комитета при прокуратуре, проверявшее жалобу, решило, что в действиях сотрудников ОВД нет признаков преступления, и отказало в возбуждении уголовного дела и дальнейшем расследовании.
Отказ в возбуждении уголовного дела был обжалован в суд. В жалобе говорилось, что во время проверки жалобы Ляпина он сам, врачи, которые его лечили, и прочие свидетели опрошены не были. Причин возникновения синяков, рубцов и прочих телесных повреждений следственный комитет искать не стал. А главным основанием для отказа в возбуждении уголовного дела стали объяснения самих сотрудников ОВД.
Дзержинский городской суд Нижегородской области, куда поступила жалоба на отказ в возбуждении дела, отказался рассматривать изложенные в ней аргументы. По мнению Дзержинского суда, аргументы, касающиеся качества проверки жалобы на пытки, могли стать предметом разбирательства в рамках судебного рассмотрения вопроса о том, совершал ли Ляпин кражи. Следовательно, рассмотрев их сейчас, суд повлиял бы на оценку доказательств виновности Ляпина. Интересно, что, констатировав отсутствие у себя компетенции рассматривать доводы жалобы, Дзержинский суд счёл возможным признать её необоснованной, а решение об отказе в возбуждении уголовного дела по факту пыток – законным.
Газета.ру (автор – юрист Института «Право общественных интересов»)
12 сентября 2008
- 2 просмотра