[Честное партнёрство] Что ни говори, но российская экономика уникальна. Не получается у нас строить либеральную экономику. Ухватились, как за соломинку, за идею государственно-частного партнёрства (ГЧП).
Спору нет, штука необходимая. Однако экономика у нас высокоцентрализованная. Поведение государства ничем не отличается от поведения «акул» бизнеса. Дружить с хищником опасно. Когда Герман Греф говорит, что ГЧП должно стать основным источником инвестиций для регионов, становится как-то тревожно.
В принципе, в Дагестане экономика и без того государственно-частная. Трудно отделить одно от другого. Думаете, примут закон – и ситуация примет цивилизованные рамки? Возьмём, например, концессию. Это форма ГЧП, когда фирма или частное лицо ведут хоздеятельность, пользуясь имуществом государства или муниципалитета. Представим на миг ситуацию, что в каком-то из городов Дагестана «коммуналку» решили отдать в концессию. Кто получит право распоряжаться той или иной коммунальной структурой, решат скорее закулисные игры, нежели пресловутый тендер. Распоряжаться коммунальными сетями – всё равно что быть монополистом. Сопротивляться ему может только консолидированное общество, эффективные судебная система и антимонопольная структура. Яснее говоря, сопротивляться почти невозможно.
Более чем уверена, что механизм концессий уже планируют опробовать на системе Махачкалинского морского торгового порта. Госбюджету тяжело одному нести расходы по его обустройству. Их можно будет частично передать концессионерам, которые будут эксплуатировать порт.
Основной подвох для развития соглашений с государством по России в целом кроется в отсутствии гарантий против одностороннего изменения договора. История с аэропортом «Домодедово» – яркое тому свидетельство. В середине 1990-х годов группа «Ист Лайн» взяла его в аренду у государства на 49 лет. Вложенные в него сотни миллионов долларов превратили его в один из лучших аэропортов России. В прошлом году прошёл слух о возможном расторжении договора с компанией. Конкретных поводов ни одна из сторон не называла. В итоге же всё, похоже, завершилось хэппи-эндом по-русски: пересмотром условий соглашения об аренде.
Надо сказать, что во всём мире проекты ГЧП проваливаются чаще, чем удаются. Кроме того, каждый такой проект уникален и требует творческого подхода к разработке. Мы же склонны копировать чужое. Сначала были США и японское чудо. Потом снизошли до Португалии и Аргентины. В последней, кстати, идея концессий потерпела полное фиаско. Для нашей страны концессия – это хорошо забытое старое. В царской России она использовалась при строительстве железных дорог. В конце 19 века от неё отказались из-за коррупции при распределении концессий. В 1920-х гг. Советское правительство передало иностранцам в концессию национализированные предприятия, принадлежавшие до этого им же. А после опять лишило их прав на имущество. Была ли когда-нибудь история нашим учителем? ]§[