Избранный президент активно высказывается на тему усовершенствования судебной системы. Такая позиция (главное – чтобы она была применена на деле) вызывает уважение, ведь суд – это своего рода гарант демократии, к которой мы все так стремимся. Иначе говоря, нет беспристрастно-независимо-справедливого суда – нет демократии. Однако для того, чтобы всё это реализовать на практике, нужен комплексный подход, и, естественно, одной только инициативы из федерального центра не достаточно. В связи с этим в преобразованиях должны быть заинтересованы и местные власти, в частности президент РД.
В последнее время слово «система» приобрело негативный оттенок. Активно способствовала переосмыслению значения этого слова неоднократно упоминавшаяся на печатных страницах пресловутая судебная система как в целом, так и отдельно республиканская её составляющая. Сегодня судебная корпорация – это отдельное государство, живущее по своим, нередко туманным, правилам. К сожалению, центральным понятием в такой системе стала зелёная бумажка с профилями довольно известных американцев. Именно она теперь служит гарантом демократии и регулирует деятельность наших независимых судей.
Достаточно всего-то…
Сегодня реалии таковы, что для того, чтобы удовлетворить пожелания стороны, готовой инвестировать в деятельность судьи, ему не надо грубо нарушать закон (хотя и такое бывает). Для этого законодательство предусматривает массу легитимных вариантов, чтобы: потянуть время, вынести решение в пользу какой-либо из сторон, отменить не устраивающее судебное решение и т. д. и т. п. Даже не самое значительное процессуальное нарушение может позволить судье направить дело на новое рассмотрение. К примеру, ГПК РФ (Гражданский процессуальный кодекс) устанавливает, что основанием для отмены или изменения судебных постановлений нижестоящих судов в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, но при этом конкретно не указывает, что понимается под этими понятиями. Следовательно, существенность определяется исходя из внутреннего убеждения судьи. Так, например, президиум Верховного суда РД (ВС РД) под председательством Анвара Магомедова существенными нарушениями по спору о законности договора купли-продажи квартиры между Газимагомедом Магомедовым и Раисат Абусупьяновой посчитал непроведение повторной экспертизы, непривлечение нотариусов, заверивших этот договор, и т. д. Конечно, это повод для отмены судебного решения, но ответчица, добивавшаяся повторной судебной экспертизы, даже не пожелала её оплачивать! А согласно ГПК РФ, суд в зависимости от того, кто уклоняется от проведения экспертизы, а также какое для него эта экспертиза имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым. Короче говоря, всё вернулось на круги своя – и судебная коллегия по гражданским делам ВС РД снова признала договор купли-продажи квартиры заключённым легитимно. То есть законодательство устроено так, что председательствующий, хочет он этого или нет, должен отправить дело на новое рассмотрение, даже если знает, что оно снова к нему вернётся. Таким образом, последовательный судья становится своего рода заложником закона.
Как часы
Любая система (и судебная не исключение) должна быть отточена до механизма и работать как часы. Стрелка часов должна описывать круг за кругом снова и снова. За часом идёт второй, за вторым – третий, за третьим – четвёртый и так далее по нарастающей. Нельзя перескочить на несколько часов вперёд, не переведя стрелки циферблата. То же самое и в судах. Система построена так, что суд первой инстанции (особенно по денежным делам, когда стороны по делу идут на любые издержки) практически никогда не выносит однозначное решение в пользу одной из сторон. Почему? А потому что, подобно милицейской братии, выполняет план. Нет, не путинский и не медведевский, а свой собственный – корпоративный. Судебное решение выносится так, что его рассмотрение в апелляции, кассации, надзорной инстанции обеспечено. Как и обеспечено в таком случае регулярное пополнение денежного довольствия самых гуманных и справедливых. Дело буквально протаскивают через все возможные инстанции, дабы дошло до всех, до самого верха. Чтобы все имели возможность творить справедливый суд. Происходит циркуляция денежных потоков сверху вниз и обратно. Ну а если найдётся тот, кто захочет остановить часы? Бракованное звено починят на свой манер или, на худой конец, заменят. Лучше не ломаться…
Око за око, зуб за зуб
Кстати, о замене звена. Полномочия судьи прекращаются или приостанавливаются по решению соответствующей коллегии судей. Досрочное прекращение полномочий (полный перечень указан в Законе «О статусе судей») может иметь место, к примеру, в случае совершения судьёй дисциплинарного проступка, коим признаётся нарушение положений Закона «О статусе судей» и Кодекса судебной этики. Проще говоря, судья может быть подвергнут дисциплинарному взысканию в виде прекращения полномочий даже за действия, порочащие репутацию судьи, или неуважительное отношение к участникам судебного процесса (т. е. дисциплинарному взысканию при желании можно подвергнуть каждого второго судью). Но опять-таки решение о наложении дисциплинарного взыскания принимает квалификационная коллегия судей. А они, как известно, своих не сдают. Но это только одна сторона медали. Квалификационная коллегия судей, в принципе, может использовать свои полномочия не только для демонстрации силы, но и в большей степени в целях личного обогащения. Денежная сумма за восстановление в должности проштрафившегося судьи должна быть, думается нам, достаточно солидной. Метод кнута и пряника, или, если хотите, шантажа и откупа, делает своё дело. Поэтому судья практически неуязвим по отношению к простым гражданам, участникам судебного процесса, но уязвим внутри самой судебной корпорации одним фактом принадлежности к ней.
Председательствующий фильтр
Ситуацию должен и может исправить председательствующий отдельно взятого суда. Именно он отвечает за его работу. Этот тезис можно оформить в предложение: какой председательствующий – такой и суд в целом. Иначе говоря, если берут взятки судьи, то, значит, и мимо председательствующего это не проходит незаметно, а если не берут, что ж, вывод напрашивается сам.
Для организации деятельности суда его председательствующий (назначается на шесть лет) имеет широкие полномочия. В числе прочих председательствующий осуществляет следующие функции: организует работу суда, утверждает правила внутреннего трудового распорядка, распределяет обязанности между своими заместителями и между судьями. Однако нередко председательствующий слишком широко трактует указанные полномочия, ограничивая тем самым права граждан. Например, в Советском районном суде г. Махачкалы (председатель суда Магомедрасул Мусаев) жалобы, заявления, ходатайства принимаются только до 12 часов дня. Странно, не правда ли? На наш взгляд, в данном случае налицо ограничение доступа к правосудию, что является нарушением закона.
Вся деятельность отдельно взятого суда, грубо говоря, замыкается на председательствующем. Любая жалоба или заявление после регистрации в журнале учёта поступает к председательствующему судье. То есть он видит полную картину поступивших заявлений. Далее процедура описана не так подробно, но исходя из объективных причин можно сделать вывод, что дела между судьями распределяет тоже он. Делается это в соответствии с обслуживающими зонами или рассматриваемыми категориями дел.
На основании анализа поступивших и уже рассматривающихся дел создаётся статистическая отчётность суда. Суды должны публиковать статистическую отчётность, создавать обобщение практики. То есть она (отчётность) не должна быть ни для кого секретом. К такой информации, в принципе, должны иметь доступ все, а представители СМИ и подавно. Благо Закон «О СМИ» устанавливает, что отказ от предоставления запрашиваемой информации возможен, только если она содержит сведения, составляющие государственную, коммерческую или иную охраняемую законом тайну. Как вы думаете, относится ли к таковым сведениям статистика поступивших в суд кассационных жалоб? Нам лично думается, что нет. Однако корреспонденту «ЧК» в канцелярии всё того же Советского суда в предоставлении запрашиваемой информации отказали со ссылкой на запрет председательствующего судьи (ниже приводится расшифровка аудиозаписи).
– Какие дела у вас имеются в кассации? Хотелось бы список посмотреть. Мне просто нужно дела посмотреть, изучить.
– Представьтесь, пожалуйста.
– Я журналист газеты «Черновик».
– А зачем вам это нужно?
– Я хочу посмотреть, какие дела какой судья ведёт, и выбрать те, которые вызовут у меня интерес.
– Только с разрешения председателя суда.
– Это его личная установка?
– Да. Обращайтесь к нему или его заместителю.
Что ж, воля председательствующего судьи. Вот вам и хвалёная открытость и прозрачность дагестанского суда. Гласностью здесь, как говорится, и не пахнет.
Кстати, о гласности. Оба процессуальных кодекса (ГПК РФ и УПК РФ) содержат нормы, служащие необходимыми гарантиями для справедливого судебного разбирательства. Имя одной из таких гарантий – гласность судебного разбирательства. И если УПК РФ указывает, что «лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись», то ГПК РФ в своём тексте даёт ещё более широкую формулировку, поделив имеющих право на аудиозапись и письменную запись на лиц, участвующих в деле, и граждан, присутствующих в открытом судебном заседании. Вывод: лицо, просто присутствующее на процессе, имеет право на аудиозапись. Однако одна из судей Советского районного суда на судебном заседании от 21 марта прямо заявила, что право на запись имеют только участники процесса (ниже приводится расшифровка аудиозаписи).
– Судебный процесс открытый, насколько я знаю.
– А где вы работаете?
– Я журналист газеты «Черновик».
– А я вам запись вести не разрешаю.
– А вы не имеете права.
– Выключит е диктофон.
– В соответствии с законом «О СМИ» я имею право вести запись без вашего разрешения.
– Это касается только подсудимого, потерпевшего, участников процесса, а в остальных случаях – только по разрешению.
– Нет. Разрешение нужно получать только на аудиовизуальную запись, а на диктофонную запись я имею право без разрешения суда.
– Это правило распространяется только на участников процесса.
– Я являюсь представителем СМИ, а судебное заседание открытое.
– Не прерывайте заседание. Так, я объявляю перерыв на 5 минут.
Видимо, диспозиция указанных статей стёрлась у неё из памяти. Поэтому здесь можно поднять вопрос о профессиональных качествах судьи, а также несоответствии занимаемой ею должности или выполняемой работе вследствие недостаточной квалификации (ст. 81 Трудового кодекса).
Из всего сказа нного выше можно сделать вывод о том, что судебная система очень сложно устроена, а злонамеренность и некомпетентность судей – её беда. Здесь важна позиция председателя, в первую очередь председателя Верховного суда РД. В его силах исправить такое положение дел. В общем – ждём.
Номер газеты
- 7 просмотров