В последнее время тема безвестного исчезновения людей в республике стала одной из постоянных на страницах и в эфире СМИ. На этом фоне и отношение народонаселения к данной проблеме как-то само по себе утрировалось, исчезло ощущение остроты проблемы, необходимости борьбы с ней. Право же, чужое горе – оно и в Африке чужое. В подтверждение этому – происходящие в республике события.
Ещё свежа в памяти акция протеста матерей, чьи сыновья бесследно исчезли не без вмешательства силовиков (по мнению самих матерей). Всё реже вспоминается наш позор с жителями станицы Бороздиновская – никакой надежды на розыск пропавших практически нет. О привлечении к ответственности организаторов Бороздиновского беспредела нет и помыслов – бойцы невидимого фронта, бандитствующие под прикрытием федеральных силовых ведомств, – «каста неприкасаемых». Прокол с полковником Будановым, хоть как-то наказанным подслеповатой российской Фемидой, видимо, принудил силовиков быть более осторожными в оставлении следов своего пребывания на месте очередной «спецоперации».
Данная проблема, к великому сожалению, имеет место и в других субъектах федерации, но сегодня речь не об этом. Мы вам расскажем очередную грустную историю борьбы нашей землячки, соотечественницы, матери-одиночки, дошедшей в своём сизифовом труде до последней грани, с системой.
История исчезновения
Супруг нашей героини, Зухры Деньгаевой, проживающей в Кизилюртовском районе, был удачливым предпринимателем, работал в сфере строительного бизнеса. Предприятие Магомед-Расула Магомедова – фирма «МММиС» – имело строительные подряды на работы в Чеченской Республике, которые оно успешно и осуществляло. В 1997 году прозвучал первый тревожный звонок – Зухре сообщили, что её муж похищен. Через некоторое время Магомедгаджи Галбацдибиров, родной племянник пропавшего, успокоил Зухру, поведав, что связался с похитителями и вопрос будет решён. Что вскорости и произошло. Естественно, за средства Магомед-Расула – свобода из цепких лап небезызвестного Арби Бараева обошлась ему тогда в $ 70 тысяч плюс автомашина – джип.
Магомед-Расул продолжил свою работу в Чечне, жизнь шла своим чередом. В 2002 г. пришло извещение из г. Грозного о перечислении его предприятию за произведённые работы (восстановление гидроэлектростанции) суммы, эквивалентной $ 300 (трёмстам) тысячам и необходимости прибытия для их получения. Магомед-Расул решил взять с собой в поездку своего родственника, женатого на чеченке и проживающего в с. Мескер-юрт.
Прибыв в с. Мескер-юрт, Магомед-Расул на своей машине «Мерседес», далеко, правда, не новой и не из престижных, остановился у этого своего родственника.
Через два дня в село вошли «люди в камуфляже», для проверки, как потом выяснилось, паспортного режима, и забрали с собой из мечети 21 человека – без объяснений, куда и зачем. Через некоторое время несколько из них вернулись обратно (по имеющейся информации – четверо), остальных, в том числе и Магомед-Расула, нет до сих пор.
К поиску вновь подключается племянник – убеждает Зухру в необходимости продать квартиру, машину для выкупа мужа из плена. Естественно, Зухра даёт согласие, имущество реализуется, однако мужа как не было, так и нет. Как нет и возврата собранных для его выкупа денег.
Следствие ведут дилетанты?
Тут начинается эпопея взаимоотношений Зухры Деньгаевой и правоохранительных органов Дагестана, Чечни, России.
В прокуратуре Чеченской Республики в июне 2002 года возбуждается уголовное дело по факту безвестного исчезновения людей в с. Мескер-юрт. В последующем оно объединяется в одно дело вместе с другими шестнадцатью, возбуждёнными по факту похищения людей во время описываемых событий. Как правильно догадывается читатель, на сегодняшний день результат расследования – нулевой. Что такое для Великой Империи 17 лиц кавказской национальности? Да совершенно ничего – есть они, нет их… Второй вариант, похоже, предпочтительнее. Головных болей меньше, да и местным, оставшимся пока ещё в живых, укорот.
Справедливо полагая, что она подверглась мошенническому обирательству со стороны племянника пропавшего мужа, забравшего машину, продавшего квартиру вместе с находившимся в ней имуществом и не возвращающего, несмотря на её неоднократные обращения, вырученные средства, она обращается в феврале 2005 года с соответствующим заявлением в РОВД Советского района г. Махачкалы. В результате проведённой проверки возбуждается уголовное дело по обвинению племянника в мошенничестве. По сегодняшний день дело неоднократно прекращалось и возобновлялось вновь после прокурорских проверок. В июле 2007 г. Деньгаева, добившись личного приёма у прокурора РД Игоря Ткачёва, вручает ему очередное своё заявление. Через некоторое время она получает ответ за подписью помощника прокурора РД Г. Ханамирова о том, что её заявление для рассмотрения по существу направлено в прокуратуру Советского района г. Махачкалы. Как вы думаете, что произошло в дальнейшем? Правильно, арба и ныне там… Как же прокурорский надзор? Господин Ткачёв, может, ваши подчинённые не считают таким уж важным и необходимым ставить в известность потерпевших о ходе и результатах расследования дел?
Ну как же это, господа правоохранители? Даже не особо умудрённый опытом практической работы юрист при ознакомлении с материалами дела поймёт, что оно не стоит и выеденного яйца. Поэтому вызывает недоумение, что следователь, в производстве которого находилось дело, имея значительный стаж работы, допустил столько огрехов. Справедливости ради стоит отметить, что не все, с кем на этом тернистом пути встретилась гражданка Деньгаева, проявили чёрствость и бездушие: некоторое время дело расследовалось майором юстиции, следователем П. Айдабуловой. Это, пожалуй, единственный человек, вникший в проблему и предпринявший верные, давшие определённый результат в расследовании шаги.
Взаимодействие прокуратуры с милицейским следствием выглядит так: следователь прекращает дело, отправляет на проверку законности принятого решения в прокуратуру. Прокуратура находит ошибки, постановление отменяет, дело возвращает на новое расследование, указывая при этом, какие следственные действия необходимо ещё провести. Не выполняя указаний прокуратуры либо делая это частично, так, на «отстань», дело вновь прекращают и направляют прокурору. Всё вновь повторяется. Здесь главное: следователь милиции вовремя, т. е. в установленные законом сроки, принимает процессуальные решения, что для него важнее всего. Даже не успех в расследовании, как наивно полагают некоторые далёкие от этой кухни люди, а именно своевременное принятие процессуального решения. Прокуратура постановление по делу отменяет. Соответственно, в графе «успехи» периодического отчёта о своей работе прокурор укажет на очередную единицу больше отмены незаконных решений. В результате – «сыт, пьян, нос в табаке». А то, что у Деньгаевой как не было денег, так и нет, пусть Деньгаеву и волнует: «проблемы индейцев шерифа не волнуют» – гласит популярная американская поговорка. И эта ситуация присуща большинству расследуемых дел по неочевидным преступлениям.
Есть во всей этой эпопее и фрагменты общения Зухры со ставленниками народа во власти – в июне сего года она обратилась за помощью к депутату Государственной Думы РФ Геннадию Зюганову. На соответствующий депутатский запрос Генеральному прокурору РФ Устинову заявительница получила стандартный ответ с заверениями активной работы по расследованию дела и информирования об её результатах, когда таковые будут иметь место. Видимо, по причине их отсутствия нет и какой-либо информации.
Бермудский треугольник
Вот такая история одного исчезновения. Был человек – и не стало. Россия – одни большие Бермуды, где теряются не только люди, но и совесть, элементарное сострадание. И остаётся человек один на один со своим врагом – бездушным монстром по имени государство. При этом оно ещё и конституционный гарант гражданских свобод своего визави, который расположился по ту сторону кордона из тёмных фигур российского воинства, взявшего на вооружение приёмы ниндзя – бесследно исчезать после своих грязных дел.
Из имеющейся у Зухры переписки следует, что в с. Мескер-Юрт Шалинского района с 21.05. по 10.06.2002 г. спецподразделением под командованием генерала Броневицкого проводилась спецоперация по проверке паспортного режима и выявлению лиц, участвующих в противоправной деятельности незаконных вооружённых формирований. По каким критериям в число подозреваемых попал 56-летний строитель из Дагестана – одному Броневицкому известно. Неужели по истечении более пяти лет не представилось возможным хотя бы точно определить, кто же были эти люди, действовавшие с приставкой «спец», куда делись задержанные ими граждане?
Если нашим следователям оказалось недостаточным двух лет и восьми месяцев для расследования преступления по факту мошенничества, что же можно ожидать относительно расследования более сложных по составу преступлений? Вопросы, одни вопросы, причём без перспективы получения на них вразумительного ответа.
Уже ни на кого не надеясь и никому не веря на своей Родине, Деньгаева намеревается просить помощи у зарубежных правозащитников.
Фактически Россия, Дагестан вместе с Магомед-Расулом потеряла ещё как минимум двух человек – Зухру Деньгаеву и её сына, всё это время вместе с матерью безуспешно пытающегося найти своего отца и вернуть, по всей вероятности, безвозвратно утерянное имущество.
Пока что предпринимаемые матерью и сыном меры укладываются в рамки закона. Но где гарантия, что явное надругательство над их бедой не приведёт к ответному беззаконию? И будет ли при этом у государства моральное право на осуждение пострадавших?
Посеявший ветер – пожнёт бурю.]§[