Слово «остров» у многих людей вызывает смешанные чувства. Для большинства из нас это либо туристический рай посреди океана, либо затерянный в безбрежной водной глади необитаемый клочок земли. Немногие из жителей Дагестана знают и понимают, что полноценный остров имеется и в двух шагах от нас. Остров Чечень. Бригада корреспондентов «Черновика» один день прожила жизнью дагестанских островитян.
Чудо-остров, чудо-остров,
жить на нём легко
и просто…
Если бы автор этих строк, поэт Юрий Энтин (кстати, на днях отпраздновавший свой 78-й день рождения), побывал хотя бы раз на острове Чечень, он бы, скорее всего, имел совершенно другое представление о степени сложности жизни в постоянном окружении воды.
Собираясь рано утром в дорогу, мы представляли себе лёгкий автобросок до берега моря и не менее плавную переправу до острова. Реальность куда сложнее. За 30 км от Махачкалы дорога уходит вправо, на указателе с множественными пулевыми пробоинами отмечено расстояние до посёлка Крайновка (70 км), но там не сказано, какой именно дороги. Ездить по такому грейдеру рискованно не только для ходовой системы автомобиля, но и не менее для нервной системы водителей и пассажиров. И тут же мысль: кому захочется жить там, куда ведёт подобная дорога?..
Тем не менее подъезжаем к населённому пункту Старотеречное и ждём своего условного проводника. Будто из-под земли появляется молодой, загорелый до черноты светловолосый парень. Коля. «Сейчас заправлюсь и поедем», – легко бросает он. Ну, поедем так поедем, думаем мы, ведь до морского берега ещё около трёх километров. «Да нет, поплывём. Вон там моя лодка», – напоминает Коля. Одним словом, в нескольких метрах от нас тихо несёт свои воды речушка, впадающая в море. А там лодка. Много лодок. Преодолев импровизированный контрольно-пропускной пункт пограничников, стремительно вырываемся в открытое море. Берег от острова отделяют 18 километров. «А спасательные средства какие-нибудь есть на борту?» – спрашиваю у Коли, замечая, что он всё добавляет газа в 55-сильном движке. «А зачем?..» – удивляется он, словно если лодка перевернётся, спокойно готов переплыть пролив.
Остров
Мало кто в республике знает, что административные границы Махачкалы растянуты до 150 километров от центра города. Махачкала заканчивается на острове Чечень.
Наша командировка туда, естественно, связана с желанием увидеть и узнать проблемы небольшого количества людей, которые буквально борются за свою жизнь. Но сначала немного истории…
Первое население на острове Чечень появилось ещё в XVII веке. Это были в основном беглые крестьяне. К середине того же века сюда прибыла группа старообрядцев из центральных губерний Российской империи. Это и считается временем основания поселения. Разу-меется, тут стали заниматься рыбной ловлей – единственное, чем можно было тут заниматься – и выживать.
К началу XX века село было довольно богатое, население занималось ловлей и торговлей рыбой, в основном осетровых пород. В советский период здесь был организован рыболовецкий колхоз «Память Чапаева», который через несколько лет вырвался в передовики и несколько десятилетий носил звание колхоза-миллионера. С развалом Советского Союза жизнь острова постепенно пришла в упадок. В первую очередь из-за истощения рыбных запасов Каспия, что привело к массовому оттоку населения. Несмотря на то что оставшиеся тут островитяне живут на широте, за которой к югу уже субтропики, их быт больше похож на эскимосский. Здесь отсутствуют свет и газ. Вода используется солоноватая, артезианская. Весь остров пьёт воду из единственного колодца. С развалом Союза прекратилось также регулярное транспортное сообщение с материком. Среди местных жителей бытует поговорка: «Если ты одну зиму тут пережил, то считай, что ты уже местный».
Парадоксально, чуть более 20 лет назад Чечень представлял не только промысловый интерес, но и в прямом смысле стратегический. Чего стоит только то, что здесь были расквартированы воинские подразделения, обслуживавшие один из самых амбициозных военных проектов в истории бывшей Советской армии. Недалеко от западного берега острова проводились испытания легендарного самолёта-амфибии, который в странах НАТО величали не иначе как каспийским монстром.
У бабушки Зинаиды
Коренной островитянке Зинаиде Беловой почти девяносто. Несмотря на возраст, она довольно живо накрывает на стол и почти не садится. В культуре этой женщины, бесспорно, всегда было и есть место милосердию и терпимости.
Мы же сразу к вопросам. «Как вы тут живёте?»
– Вот так, сладенький, и живём. Ездим на Терек, берём муки, хлебушку печём. А как только лёд на море встанет, то всё закрывается. Все, кроме пенсионеров и тех, кто работает в школе, ждут, пока откроется вода. Если в магазинах дают в долг, то берём всё в долг. Начиная с иголки, заканчивая лекарствами. Свет и газ у нас бывают чуть ли не только по праздникам.
– А когда сюда в последний раз приезжали начальники из города?
– Да вот несколько лет назад, когда нас затопило, пр иехала сюда комиссия. Всем раздали чёрные фуфайки, точно такие, какие дают зэкам в тюрьме. Дали ещё немножко муки, сахара и спички. Вот и всё. Нас ещё называют городскими жителями. Это даже не смешно, это звучит издевательски. В прошлом году у меня заболели двое внуков. Я не знала, что с ними делать. Бегала, звонила, кому только можно было. Только по телефону меня проконсультировал один врач, который даже не знал точного диагноза. Мы вообще никем себя здесь не ощущаем. Даже паспорт получаем в посёлке Шамхал. Пусть приедут сюда зимой эти начальники с города и поживут немножко. Пусть увидят, каково нам тут.
– А чем в основном занимаетесь?
– Ничем. Здесь только одна школа работает и всё. Сколько раз мы обращались прямо к главе Кировского района Ахмеду Нахаеву. Просили его помочь оставшимся 12 семьям. У нас ведь тоже трудоспособные люди, которые могут принести пользу обществу. А нам предлагают какие-то участки возле Сулака. Хорошо, мы возьмём их. И что с ними будем делать? Как нам там строить дома? На какие деньги?
В дом Беловой заходят несколько человек. Один из них, директор местной школы, выходец из высокогорного Чародинского района Омарасхаб Магомедов. Приехал сюда по направлению более 30 лет назад и остался, теперь думается, навсегда. Директор школы, конечно, сказано громко. У Омарасхаба 10 работников, включая учителей, и 16 учеников. Однако к учебному процессу он относится, будто руководит одной из столичных школ. Хотя почему «будто»? Школа на Чечене ведь и на самом деле столичная. Вот такие вот парадоксы. Тем не менее директор не питает иллюзий: «Никакого развития острова сейчас уже нет. Но мы как-то привыкли относиться ко всему с юмором».
Только вот совершенно непонятно, как эти робинзоны относятся с юмором к следующему. В советское время транспортное сообщение острова с материком осуществлялась по нескольким каналам. Стабильно работала паромная переправа, несколько раз в неделю осуществлялись даже авиаперелёты на кукурузниках и вертолётах. Нынче здесь только частный транспорт. На остров можно добраться только на лодке либо браконьерской байде. А когда-то величественный паром сейчас отдан воле морских волн и ветра.
Чуть в глубине острова ещё одно впечатляющее зрелище. На площади примерно равной футбольному полю разбросаны ржавеющие остовы советской сельскохозяйственной техники. Они словно напоминание о том, что старое разрушить можно, а новое построить весьма сложно. Ещё более потрясают развалины, напоминающие древнегреческие. Более тридцати лет назад местные жители, преимущественно из числа рыбаков, из личных сбережений собрали около полутора миллионов рублей. Невиданная в те годы сумма. До последней копейки люди израсходовали и построили грандиозный Дом культуры, равных которому, как говорят старожилы, не было на всём побережье Каспия. То, что осталось от былого великолепия, смотрите на фото. Авторов этого вандализма можно вычислить по нескольким кирпичным домам, стоящим неподалёку. А когда вынесли всё, что можно было вручную, то под основание здания подложили взрывчатку и подорвали. Вот такие времена…
Экология
К концу 80-х годов прошлого столетия на острове высадились новые дагестанцы. Этих гостей мало интересовала рыба и остальные достопримечательности.
Это были так называемые мясные короли. Они завезли на остров несколько сот голов мелкого и крупного рогатого скота. И пошло-поехало. За годы поголовье увеличилось в десятки раз и теперь, по подсчётам местных жителей, составляет более 4 тысяч голов. Коров меньше – около 600 голов. Однако этой живности достаточно для того, чтобы ввергнуть остров в настоящую экологическую бездну. Ежедневно поголовье съедает и без того скудную растительность, тем самым значительно ускоряя наступление песков. Процесс опустынивания идёт буквально на глазах. Стоит пристально посмотреть на гребень песчаного барьера, как то тут, то там край дюн приходит в движение. Старое христианское кладбище, по словам людей, несколько раз приходилось расчищать от большого количества песка. Некоторые могилы почти исчезли из виду. Омарасхаб Магомедов рассказывает, что несколько лет назад специальная комиссия побывала у владельцев отар и предупредила о необходимости сокращения поголовья до необходимого количества, однако с тех пор численность стад стала только выше. По наблюдениям местных жителей, только за последние два года пески приблизились к посёлку более чем на 50 метров.
Дать свою профессиональную оценку состоянию острова мы попросили директора Института прикладной экологии Гаирбека Абдурахманова. Тем более что он неоднократно бывал там и знаком с ситуацией.
– Проблемы на острове надо рассматривать не с позиции баранов. Виновником всего, что там произошло, явилась политика военных – испытание гидросамолёта, который разрабатывали в Каспийске. Никто этим островом не занимался и не занимается. Так и пошло всё в сторону ухудшения. Идёт максимальное давление на пастьбу.
Уменьшение стресса для природы – это и есть спасение. Но полностью исключить этого не можем. Рассматриваем с позиции как бы сохранить и в то же время не можем исключить деятельность человека на острове. Никакой необходимости выращивать там мелкий и крупный рогатый скот в таком количестве нет. У нас достаточно много пастбищ, похожих на остров Чечень, в северном Дагестане. А им там легче, так как овец и коров не воруют, волков нет. Поэтому, естественно, они гуляют бесконтрольно. Надо рассматривать эти острова с прицелом на будущее, то есть с рекреационно-экономической стороны. Никто не поворачивается лицом к природе и не использует её рационально. Там никто ничего не охраняет, люди собирают деньги и издеваются над природой. Поэтому жители острова, которые жили за счёт рыбы, её почти потеряли. Там орудуют приезжие случайные браконьеры. На острове к тому же полезная чистая артезианская вода.
Нужно остров очеловечить, вернуть ему жизнь, и отсюда должна появиться инфраструктура. Создать условия для любительской ловли, сделать его туристическим привлекательным местом, – считает профессор.
Тем не менее жизнь на острове продолжается. Пожалуй, самый неунывающий здесь – это Алексей Воржаков. Человек с великолепным чувством юмора и железными нервами. Он просит называть его Лёшей. Так и поступим. Лёша вот уже более 30 лет работает смотрителем местного маяка. Это достопримечательность острова. Маяк был возведён в 1863 году английскими мастерами по заказу царского правительства. Безотказно действует и поныне.
Глава администрации островного поселения Магомед Багатиров знает о наличии реальных проблем, но разводит руками. «Я неоднократно обращался в вышестоящие органы, – говорит он. – Поднимал вопрос об улучшении жилищных условий жителей острова. Но кроме дачных земельных участков в Сулаке, ничего не обещали. Конечно, тяжело местному населению. Еле-еле мы добились, чтобы людям разрешали вывозить рыбу и продавать в Махачкале. Иначе как им кормить свои семьи? А бывает, что на остров приезжают разные залётные участковые, если обнаруживают у островчанина даже небольшое количество рыбы, то, как блатные говорят, начинают их грузить на деньги. Если не рыбой заниматься, живя на острове, то чем ещё?».
Проблема с ловом рыбы на Чечене особая. По сути, здесь больше и нечем заниматься, кроме как рыболовством. Однако те из рыбаков, кто в советское время составлял часть ядра отечественной пищевой промышленности и был всегда востребован, после распада страны автоматически превратились в браконьеров. Со всеми вытекающими последствиями. И стали никому не нужными. Смотритель маяка Лёша вспоминает: «Когда я был молодой, то боялся зайти на море, чтобы случайно не наступить на острую спину осетра. Вот там много было рыбы. А сейчас у меня даже желания нет её ловить».
Спросили мы у Багатирова и об отарах овец. «Скотиной у нас занимаются семь или восемь человек. Владельцы овец и коров также постоянно находятся на острове, потому они не хотят рисковать. У нас много волков в последнее время развелось.
Чтобы не упустить
Безусловно, рано или поздно объекты былой экономической и промышленной отрасли, тем более такие стратегически важные, не потерявшие ценность, как остров Чечень, повторно заинтересуют государство. Не могут не заинтересовать. Мы даже не будем говорить о военно-политических интересах страны. Куда проще и ближе. Во-первых, на наш взгляд, следовало бы применить самые необходимые и не такие уж ресурсоёмкие технологии, чтобы остановить дальнейший отток населения с острова. В первую очередь обеспечить людей элементарными коммунальными условиями, электричеством и питьевой водой. Со вторым вопрос, по нашим данным, решается проще: в северо-западной оконечности острова проходит водоносный слой, где можно пробурить необходимое количество артезианов.
Проблема электроснабжения, думается, также вполне разрешимая. В советское время были предприняты попытки провести силовой кабель по морскому дну с самой ближайшей точки материка, но риск повреждения кабеля постоянно находящимися в движении зимой льдами не позволил это сделать. Однако имеются альтернативные источники электроэнергии. Большинство дней в году на острове дуют ветра, что позволяет использовать небольшие ветряные электростанции. Не испытывает Чечень и дефицита в солнечных днях. Следовательно, есть возможность активно использовать солнечные батареи. Благо примеры использования солнечной энергии здесь уже имеются.
Теперь о более насущном. Не секрет, что с рынков республики в последнее время попросту исчезли продукты рыбной промышленности Дагестана. Нет даже пресловутой кильки в томатном соусе. Несмотря на истощённые рыбные запасы Каспия, Чечень смог бы успешно занять нишу данного рынка. Но только если бы государство либо, в крайнем случае, частные инвесторы вложили средства на возрождение перерабатывающей рыбной промышленности. В первую очередь в строительство консервных заводов, холодильных (морозильных) агрегатов с последующим трудоустройством местного населения. Ведь одно дело, когда у островного жителя есть лицензия на форель и пойманный в ту же сеть сазан становится предметом «денежных отношений» или санкций со стороны местной рыбинспекции, а другое – когда на острове существует государственная артель, имеющая лицензии на все виды рыбы, существующей в данной акватории. Тогда и рыбак, работающий в этой артели, не становится априори браконьером. Не грех, разумеется, подумать и о рыборазводных предприятиях.
В случае если эти проекты будут реализованы, то можно подумать и о досуге. Море у западного берега острова относительно неглубокое, это могло бы представить интерес для желающих развивать бизнес на строительстве детских летних культурно-оздоровительных комплексов и лагерей.
Пока же, к сожалению, остров не попал ни в одну из целевых программ, способных удержать отток населения. Станет совсем невесело, если Чечень будет отмечен на картах как необитаемый остров.
- 88 просмотров