Вчера состоялось заседание Красногорского суда по определению меры пресечения троим сотрудникам полиции, которые в середине апреля избили отца двукратного чемпиона мира по ММА Магомеда Юнусилау.
Суд оставил под стражей Дмитрия Блинова, а Павел Попов и Олег Шишканов все ещё на свободе.
В конце апреля в социальных сетях появилась видеозапись того, как трое полицейских избивают Сулли Юнусилау, забежавшего в аптеку в поисках убежища. Правоохранители показывают аптекарше удостоверения и продолжают избиение. Пролежав в коме несколько дней, Юнусилау-старший скончался. Изначально одного из нападавших арестовали, а двоих отпустили под домашний арест.
Семья Магомеда Юнусилау родом из с. Верхнее Казанище Буйнакского района. В своё время прадед Магомеда отказался менять фамилию и оставил её на аварский манер. Мы поговорили с Магомедом во время его приезда на родину.
– Когда ты узнал о произошедшем с отцом? Каковы были твои первые мысли?
– Инцидент произошёл ночью. Утром отец впал в кому. То есть некоторое время он был ещё в сознании. Обо всём мне сообщила тётя – сестра отца. Я был в Москве, а всё это произошло в Орехово-Зуево, где жил и работал отец. Первые мысли не помню. Хотел скорее там оказаться. К отцу нас не пустили, сказали, что проведена операция и состояние тяжёлое. Ему вскрывали череп, откачивали кровь. То говорили, что стабильное состояние, то тяжёлое.
– Врачи качественно оказали помощь?
– Я обратился за помощью к знакомому, который прислал профессора из Москвы, и он провёл повторную операцию. Потому что кровь снова начала скапливаться в голове отца.
– Было желание самому разобраться с убийцами отца? Ты проводил собственное расследование?
– Думаю, у каждого мужчины, у которого есть чувство собственного достоинства, возникли бы такие мысли. И я, если бы встретил их в тот момент, наверное, сделал бы что-то нехорошее. Обстоятельства произошедшего я пытался выяснить. Ходил в аптеку, хотел получить видео, но мне его не дали, сказав, что только сотрудники полиции могут требовать это. Кстати, те, кто убивал отца, приходили на следующий день в аптеку и тоже пытались получить видео. Они, видимо, в тот день из-за опьянения не сообразили, что эту улику нужно сразу уничтожить.
Никто не извинился
– Уголовное дело возбудили по факту или пришлось писать заявление?
– Как я понял, первоначальный материал был собран, но до того, как тётя пришла писать заявление, ему не давали ход.
– Кто-то со стороны преступников, они сами, их родственники или руководство связывался с вами? Принёс соболезнования? Извинения?
– Нет. И думаю, это говорит об их сущности. У нас ведь как бывает: даже если человек виновен, он отправляет кого-то выразить соболезнования или сожаление, а тут тишина.
– Владимир Васильев заявил, что берёт дело по личный контроль. Кто-то из руководства Дагестана говорил с тобой?
– Министр спорта Магомед Юсупович приезжал выразить соболезнования, он при мне позвонил прокурору республики Денису Попову, передал мне трубку. Мы пообщались, и он оставил мне свой номер, чтобы я звонил, если будут какие-то вопросы. Потом Попов уже сам позвонил и передал трубку Владимиру Абдуалиевичу. В телефонном разговоре он сказал мне, что берёт дело под личный контроль. Я поблагодарил главу, и, когда хотел сказать «надеюсь, что виновные будут наказаны по закону», он прервал меня на полуслове и сказал: «Не надейся, я тебе это обещаю». Надеюсь, обещание своё он сдержит!
– Как бойцовское сообщество отреагировало на твою трагедию?
– Реакция была очень бурной. Поддержали и морально, и финансово. Я человек не богатый и даже не состоятельный, поэтому ребята взяли на себя все финансовые расходы по перевозке тела отца в Дагестан, организацию похорон, просто перевели мне деньги на карту. Это как спортсмены, так и просто близкие.
– Кто-то из влиятельных бойцов предлагал свою помощь в плане связей…
– Такого не было, но я знаю, что если я обращусь – мне помогут.
У нас есть свой глава
– Ты, хоть и живя в Москве, наверное, слышал о ситуации с убийством братьев Гасангусейновых. Ты когда-нибудь думал, что тебя и твою семью может коснуться что-то подобное?
– Не думал, как и любой человек.
– Сейчас ты по-другому смотришь на эту ситуацию?
– Конечно, если у кого-то что-то подобное возникнет, я обязательно постараюсь помочь.
– Ты допускаешь возможность обратиться за помощью к главе Чечни, если расследование дела пойдёт в пользу убийц твоего отца?
– Зачем? У нас есть свой глава, который обещал довести дело до конца.
– Знакомый дагестанец, работающий сотрудником полиции в одном из городов России, сказал после инцидента, что ему приходится бок о бок работать с подобными людьми, избивавшими твоего отца. Ранее ты сталкивался с проявлениями ненависти по национальному признаку?
– Во время жизни в Москве у меня сложилось хорошее впечатление о сотрудниках полиции. Мне кажется, что даже в Дагестане они более жёсткие.
– В видеоинтервью ты сказал, что у отца был конфликт с неким человеком, и это избиение стало следствием этого конфликта.
– Я встречался с этим человеком. Он заверил меня в том, что его конфликт с отцом был исчерпан. Да не стоил этот конфликт того, чтобы так избивать отца. Мои подозрения основывались на том, что этот человек – сам бывший работник полиции.
Отец был достаточно мягким человеком. Переносил несколько операций, в том числе и на голову. Я всегда просил его носить с собой хотя бы нож, чтобы он хоть как-то мог постоять за себя, но он никогда этого не делал. Он даже если бы хотел, не смог бы оказать им сопротивления. Он готов был сам поехать с ними куда нужно. Сотрудники сопровождали избиения фразами, мол, русских обижать нельзя. Скорей всего, сторонники этих националистических идей могут и поддерживать убийц в этой ситуации. ]§[
- 1 просмотр