Шамиль преткновения

Едва медиапространство Дагестана начало остывать от нашумевшей темы определения административных границ с Чечнёй, как глава соседней республики Рамзан Кадыров поднёс горящий факел к очередной информационной бомбе. В интервью чеченскому государственному изданию «Чечня сегодня» он заявил,  что правление имама Шамиля в XIX веке на Кавказе привело к сокращению численности чеченского народа вдвое, а среди боевиков, напавших на Дагестан в 1999 году, не было чеченцев…

Интервью было взято в преддверии 20­летия вторжения в Дагестан банд международных террористов с территории Чечни. Рамзан Кадыров заявил в нём, что в Дагестан в те годы вторглись сами дагестанцы, придерживавшиеся экстремистских взглядов и находившиеся в те годы в Чечне.

«О готовящемся вторжении задолго говорила каждая торговка на хасавюртовском рынке. Но бандитам удалось доехать до Ботлихского района, не понеся на узкой дороге практически никаких потерь. По той же дороге вернулись обратно. После похода в Дагестан эмир Хаттаб дал интервью российским и иностранным журналистам в своём доме – штабе, расположенном в Ведено по адресу улица Шерипова, 3. Здесь постоянно жили более 35 жителей Дагестана, не считая его жены­дагестанки, детей, матери и родственников жены, а также арабов. Он открыто говорил, что скоро состоится поход в Дагестан через Новолакский и Хасавюртовский районы. Однако граница между Чечнёй и РД опять не была прикрыта, боевики почти беспрепятственно вошли в Дагестан. За это даже один известный генерал­полковник  в первые же дни был снят с командования операцией против террористов на этом направлении», – рассказывал Кадыров. 

Там же он сообщил, что его отец – муфтий Ахмат Хаджи Кадыров – осудил вторжение в Дагестан и «внёс свой вклад в уничтожение международного терроризма в Чечне и на всём Северном Кавказе».

«Прошло 20 лет. Всё это время мы в Чечне продолжаем осуждать вторжение в Дагестан. В то же время все 20 лет мы слышим одно и то же! Якобы «чеченские террористы напали на Дагестан». И ни одного слова о том, что первыми шли отряды, состоящие исключительно из жителей Дагестана, третьим отрядом командовал террорист Хаттаб», – говорится в интервью Кадырова.

Если к первой части этого интервью ещё можно было отнестись терпимо: участие дагестанских боевиков в том вторжении, хоть и не в том количестве, о котором говорит Кадыров, никто не отрицал, то вторая часть, посвящённая имаму Шамилю, вызвала скандал.

Заметим, что интервью, посвящённое борьбе с терроризмом, резко переключается на роль и личность Шамиля. Приводим полностью фрагмент интервью, посвящённый исторической личности:

«– Говоря об исторически сложных  событиях, не могу не спросить о Вашем отношении к одной легендарной личности – имаму Шамилю. На Ваш взгляд, какова роль дагестанского имама в истории чеченского народа?

– В 1840 году имам Дагестана Шамиль со своим отрядом из 400 человек прибыл в Чечню. Восьмого марта в Урус­Мартане провозгласил себя имамом Чечни и Дагестана. С этого дня в течение последующих 20 лет не осталось ни одного села, не сожжённого несколько раз, жители Чечни вынуждены были уходить в горы, женщины, дети и старики умирали от холода и голода.

Имам Шамиль приказывал казнить любого чеченца, который говорил о мире с Россией, сжигал населённые пункты, заставлял старейшин приносить клятву на Коране, что народ будет вести войну против России. В апреле 1859 года имам Шамиль перебрался из Ведено в Гуниб. Через четыре месяца 26 августа 1859 года имам с почётом сдался России. За годы пребывания Шамиля в Чечне численность чеченского народа сократилась более чем в два раза, а количество мужчин уменьшилось на 70%. 

 – Что Вы думаете о судьбе имама Шамиля, после того как он сдался? Говорят, что он выразил сожаление, что так долго боролся с «белым царём».

 – А как сложилась судьба Шамиля? Три раза встречался с императором, с императрицей, был на свадьбе цесаревича Александра. Имам, заставлявший чеченских старейшин клясться на Коране, сам вместе с двумя сыновьями 26 августа 1886 года торжественно поклялся в верноподданничестве России, а 30 августа 1889 года император возвёл его в потомственное дворянство. Приведший чеченский народ к жесточайшей трагедии человек сам дал клятву верности России в обмен на титул дворянина.

Авантюра компании «Хаттаб и Ко» продолжалась две недели, а действия Шамиля способствовали уничтожению больше половины чеченского народа и сожжению всей Чечни на протяжении 20 лет и за это стал российским дворянином. Пора говорить правду, ибо ложь порождает новую ложь, и не бывает этому конца.

Мы уважаем память Шамиля как духовного лица, но есть желание знать, почему он, будучи в Чечне, 19 лет воевал с Россией, провоцируя уничтожение народа и Чечни, а вернувшись в Дагестан, через четыре месяца сдался России и стал дворянином? Что это, если не террор против Чечни и чеченского народа, осознанный или нет? Или двойные стандарты зародились ещё в 19 веке?»

 

«Меня не так поняли»

 

«Наезд» на имама Шамиля, обозначение его в интервью в роли предателя и провокатора, виновника гибели в XIX веке половины населения Чечни был воспринят как рядовыми дагестанцами, так и научным историческим сообществом как личное оскорбление.

Обсуждение интервью Рамзана Кадырова в соцсетях и сайтах изданий было бурным и даже привело к проявлению в дагестанском сегменте Facebook и Instagram своего рода флешмоба: пользователи выкладывали фотографию имама Дагестана и Чечни Шамиля с комментариями, показывающими их трепетное отношение к данной исторической личности. В этом флешмобе отличились боец Хабиб Нурмагомедов, дагестанский министр Сайгидпаша Умаханов, мэр Махачкалы Салман Дадаев и многие другие.

Поступила первая, почти официальная, официальная реакция. От Муфтията Дагестана. В своём заявлении они осудили высказывания Кадырова, назвав их непонятными и проведя аналогии (намекнув на них) между судьбой имама Шамиля и самого Рамзана (в плане служения «белому царю» после долгих лет войны на другой стороне).

«Мы очень сожалеем о том, что нашим братьям из соседней Чечни пришлось пережить две войны за одно десятилетие. Печально, но в этой республике, наверное, нет семьи, которая не пережила бы ужасы тех трагических дней. Так получилось, что в те годы именно в Чеченской Республике была практически создана та атмосфера, которая привлекала на эту землю всех, кто жаждал войны на Кавказе, чтобы ослабить Юг России. 
 В Муфтият поступает огромное количество просьб прокомментировать интервью Рамзана Кадырова относительно 20­летия нападения бандитов в августе 1999 года на Дагестан. Нам понятен слог главы Чечни, который переживает за свой народ и не хочет, чтобы его склоняли ни в исторических вопросах, ни в современности. Это хорошая тактика настоящего патриота. И мы бы в этом его поддержали!

Только нам непонятно, для чего было вспоминать в этом контексте имама Шамиля, который якобы не давал чеченцам возможность присоединиться к России двести лет тому назад? Глава Чечни хочет сказать, что тень имама Шамиля подняла его народ на две войны против России в девяностых? Странный поворот. В те годы и позже было много провокаций в Дагестане с целью поднять народ на войну, были убиты сотни религиозных деятелей и простых ребят – ни в чём неповинных людей. Только для того чтобы разозлить наш народ и спровоцировать ту же масштабную войну, которая была в Чечне.

Но наш народ следовал присяге имама Шамиля, которую он принёс русскому царю. Нам казалось, что и глава Чечни ей следует, так как Шамиль являлся имамом и его предков, его народа и наши предки не делили Дагестан и Чечню на территории и нации. Тогда все были просто мусульманами, братьями. 

Имам Шамиль никогда не восставал против страны, в которой живёт. В той ситуации он всего лишь отстаивал в течение двадцати пяти лет отчие дома и земли своих собратьев, но, когда понял бессмысленность этой войны, он пошёл на переговоры. В ходе военных действий имам Шамиль вёл себя достойно и честно, как, видимо, и отец нынешнего главы Чеченской Республики, что после войны был принят с уважением в царском дворце. А в дальнейшем даже сопровождён к мусульманским святыням, где тоже был принят с почётом и предан священной земле Медины после смерти. А его сын аналогично стал достойным генералом царской армии и до конца преданно служил русским войскам. 

Пророк, мир ему и благословение, говорил, чтобы мы не проклинали своих родителей, а когда сподвижники попросили разъяснить эти слова, он сказал: «Когда вы проклинаете чьих­то родителей, их дети проклинают ваших родителей». Обидные комментарии, оскорбления в адрес предводителей и духовных лидеров – это пощёчина всему народу в целом. Но мы верующие люди, поэтому в таких ситуациях лучший выход – упование на Всевышнего! За имама Шамиля ответит имам Шамиль!» – говорится, в частности, в обращении Муфтията.

Спустя сутки, после того как в соцсетях были оставлены многие сотни гневных комментариев, как осуждавших чеченского лидера, так и поддерживавших его, Рамзан Кадыров от этого интервью открестился. Он заявил Булачу Чанкалаеву (дагестанскому общественному деятелю и помощнику депутата Госдумы Бувайсара Сайтиева), что журналист, бравшая интервью, неверно его поняла, выдумав ответ, а сам он всегда уважительно относился и относится к имаму Шамилю.

Рамзану Кадырову надо было, чтобы его услышали...

 

Реакция спикеров

 

На следующий день председатель Народного Собрания Дагестана Хизри Шихсаидов прокомментировал «Черновику» заявление Кадырова, назвав его высказывания относительно дагестанского имама резкими.

«Судьба имама Шамиля прослеживалась и изучалась разными историками, и его заслуги сложно переоценить. Я думаю, глава Чеченской Республики погорячился с такими высказываниями», – заявил он.

Касаясь слов Кадырова об этническом составе боевиков, напавших на Дагестан в 1999 году, Шихсаидов проявил сдержанность и частично согласился с чеченским лидером.

«Помимо всех остальных, были в этом числе и свои предатели, которые участвовали в этих террористических актах против своей родной республики, против нашей малой родины Дагестана. Поэтому тут доля правды есть», – прокомментировал спикер НС РД.

Не промолчал и спикер Парламента Чечни Магомед Даудов. «Дорогие друзья! Я что­то не пойму, что за лавина ненависти катится сейчас на моего дорогого брата Рамзана Кадырова? Почему эти ура­патриоты полагают, что Глава ЧР не может давать свои исторические оценки Шамилю и его роли в истории чеченского народа на основе общеизвестных фактов? Знаменитый поэт Дагестана, аварец по национальности, Расул Гамзатов, как видите, тоже не был поклонником мятежного имама, и его авторитетное мнение вряд ли им понравится. Нет в истории таких личностей, к которым было бы однозначное отношение, но есть наши народы, перед которыми мы несём историческую ответственность. Да вразумит нас Всевышний!» – написал Даудов. Он выложил в своём Instagram стихотворение Расула Гамзатова, в котором тот называет Шамиля английским и турецким агентом. (Отметим, что Гамзатов в своей книге «Мой Дагестан» уже признавался, что данное стихотворение, осуждающее Шамиля, он написал на раннем этапе своей творческой карьеры и ему стыдно за него. В стихотворении «В горах моё сердце…» он произносит слова покаяния.)

Такого рода сообщение, конечно же, послужило очередным поводом для гневных комментариев в Интернете и провокаций.

А вечером 8 августа дагестанцы предприняли попытку более публичного осуждения слов Рамзана Кадырова. У здания Аварского театра в Махачкале собралось более 100 человек.  До этого, в ночь на 8 августа, в социальных сетях распространялось сообщение о готовящейся публичной акции.

«Любое оскорбление в адрес имама – это наше личное оскорбление, касающееся каждого из нас без исключения. Если мы оставим это без внимания, то мы в первую очередь унизим и себя и своих предков, которые не жалели свои жизни ради нас с вами. Мы призовём к ответу лжецов, но в рамках закона и без провокаций», – говорилось в нём.

В парке перед театром заранее были установлены металлорамки, а сумки заходивших проверяли сотрудники МВД. Полицейские сообщили собравшимся, что несанкционированные акции запрещены законом, и если они хотят провести митинг, то должны получить разрешение от властей. Участники встречи организовали инициативную группу и решили подать уведомление в Минюст РД о проведении митинга.

 

Кто не понял, тот поймёт…

 

Такой выпад Кадырова можно интерпретировать по­разному. Как обычное шалопайство ответственных за информационную работу и пропаганду лиц. Как попытку пробить очередной болевой порог дагестанского общества, навязывая свою картину мира (как это происходит с границами). А можно и как обращение посредством интервью к неким силам в Кремле.

С учётом того, что в событиях тех лет много белых пятен: непонятно, почему отводились правоохранительные органы и вооружённые силы перед началом вторжения, почему участки дорог, по которым двигались боевики, остались без прикрытия, почему боевики, проведя свои акции на территории Дагестана, смогли беспрепятственно скрыться в Ичкерии, и так далее, можно предположить, что для Рамзана Кадырова, как очевидца тех событий, эти секреты секретами не являются. И он может рассказать о них в непринуждённой форме в датах, фамилиях, фактах.

Если рассматривать это интервью с такой точки зрения, то можно сделать вывод о поисках чеченского лидера своего места в новой конструкции российской власти, которая после прохождения этапа трансферта власти (ухода Путина с поста президента России или изменения его статуса) может быть существенным образом переформатирована и… не включить в себя Кадырова. Поэтому это интервью, как можно судить, было не для дагестанской аудитории, а для пары читателей в центре Москвы… ]§[ 

 

Номер газеты