Процессуальная месть?

В среду, 18 ноября, в Измайловском районном суде Москвы продолжились слушания по делу Дагира Хасавова – адвоката бывших дагестанских чиновников Абдусамада Гамидова и Раюдина Юсуфова. Суд допросил самих обвиняемых, Вадима Юсуфова, сына Раюдина Юсуфова, и экс-советника премьера РД Абдусалама Джамалутдинова.

Всем троим предъявлено обвинение в принуждении к даче показаний, совершённом организованной группой (ч. 4 ст. 309 УК РФ). По версии следствия, эту группу создал Хасавов с целью освобождения от уголовной ответственности его подзащитных Гамидова и Юсуфова, обвиняемых на момент возбуждения уголовного дела в растрате 41 миллиона рублей, выделенных на строительство спецприёмника в Махачкале.

В основе дела четыре голосовых сообщения, о которых «ЧК» подробно рассказывал в статье «Обвиняемый адвокат» («ЧК» №19 от 15.05.2020 г.). Речь в них идёт об Арсене Фатуллаеве, представлявшем в деле осуждённых чиновников Дирекцию единого заказчика-застройщика. Также в материалах дела имеется запись встречи Фатуллаева с Джамалутдиновым, расшифровку которой «ЧК» публиковал в статье «Два дела и один потерпевший» («ЧК» №26 03.07.2020 г.). 

Джамалутдинов вину не признал. Он рассказал, что с Хасавовым не был знаком, а Фатуллаеву никогда не угрожал. По его словам, контакт Хасавова у него появился, после того как он дал следователям пароль от своего телефона. «Следователь мне сказал, что у меня сохранён номер Хасавова, хотя я точно знал, что у меня его не было», – заявил он в суде. С самим адвокатом он познакомился только в январе 2020 года в Басманном суде Москвы. А с Вадимом Юсуфовым познакомился и начал общаться во время дела Гамидова и Юсуфова.

«Хочу сразу сообщить суду, что ни в период с 10 по 17 сентября прошлого года, ни до этого, я не вступал в сговор с Хасавовым, не оказывал никакого давления на участников процесса. Ни Дагир, ни Вадим не говорили мне собирать какие-либо сведения о потерпевшем и его семье, и я не встречался с ними в Москве для создания ОПГ. Насколько мне известно, Вадима в этот период вообще не было в Москве. С 10 по 12 сентября я находился в Лефортовском суде, в ночь с 12 на 13 улетел в Махачкалу, ни с кем не встречаясь. В деле тоже указано, что абонентских соединений с Хасавовым не установлено. 14 сентября я позвонил Фатуллаеву, предложил встретиться, переговорить, ни о каком изменении показаний не могло быть речи. Потому что и адвокаты Гамидова говорили, что он тогда никаких показаний ещё не давал, иск предъявил и уехал. Мне просто было интересно, заседание ведь было закрытым, это я с Арсеном и обсуждал. Я сказал во время встречи, что иск он предъявил на 43 млн рублей, а здание тогда на что построили? Он ответил, что там юридический момент есть, и я не юрист, поэтому не понимаю», – рассказал обвиняемый. По его словам, в день звонка Фатуллаев встретиться не смог, однако вечером того же дня вдруг сам попросил о встрече, что Джамалутдинов отклонил. На следующий день он снова попросил о встрече, которая, как потом выяснилось, проходила под наблюдением правоохранителей (велась скрытая видео- и аудиозапись). На встречу Джамалутдинов пришёл с внуком 5 лет. «Если бы я собирался угрожать Арсену, я бы сам поехал. Об этой встрече я даже никому не рассказывал. На записи всё хорошо слышно. И в ходе этой встречи он вообще про голосовые сообщения, лежащие в основе дела, ничего не сказал, хотя он уже их слышал, а я нет», – утверждает обвиняемый.

В тот же день он встретился с Вадимом Юсуфовым, у которого взял необходимые акты Счётной палаты РД, а вечером тот переслал ему голосовые сообщения Хасавова.

Гособвинитель сказал, что в переписках Джамалутдинова обнаружены сообщения о том, с какого Фатуллаев села, где родился, кто его родственники и т. д. Защитник Курбанова его перебила, потребовав процитировать конкретное сообщение своего подзащитного со ссылкой на том и лист дела. Тот ответить не смог и сообщения так и не процитировал. Явно растерявшись, он ответил: «Я считаю, что нет необходимости». «А я считаю, что есть, потому что ни одного слова там об этом нет», – настаивала Курбанова, но цитата так и не была приведена.

Обвиняемый сразу заявил, что в его действиях нет состава преступления. «По истечении года я понял, почему оказался здесь. Это месть моих процессуальных оппонентов в прокуратуре и Следственном комитете. Я говорил, если есть где-то организованная группа, то я её усматриваю там. Генерал Гура был руководителем следственной группы по дагестанским делам. Наше дело выделено именно им. Это очень «странно», что он обнаруживает в моих действиях состав преступления, так как он мой процессуальный оппонент на правовом поле. Видимо, в какой-то момент у него сложились неприязненные отношения, потому что я считал, что Раюдин Юсуфов не просто не виноват, а виноваты те, кто его привёз и похитил в Дагестане. Дело было возбуждено в 2015 году, ни разу его до момента ареста не допрашивали даже в качестве свидетеля, – заявил адвокат, добавив, что отправил свои сообщения Юсуфову, но не просил никуда их пересылать. – Они сами сфальсифицировали это дело. Любой ценой надо было посадить. На стадии представления доказательств защиты меня как раз арестовали».

«Говорили, что Юсуфов признал свою вину. Но он признал только, что отправлял сообщения, он не признал состав совершённого преступления. Видите, как толкуется всё. Я имел право встретиться с Фатуллаевым, у меня был его номер. Я ему не позвонил. Для меня тема была закрыта. В последнем сообщении, которое ему не дошло, как раз говорилось, что он нам не нужен. Так как у меня 40 других свидетелей, если мы их задействуем, никаких проблем нет, а если решили посадить, всё равно посадят», – сказал обвиняемый.

Судья спросил, почему Хасавов информацию с закрытого заседания по делу Гамидова и Юсуфова предавал огласке в социальных сетях. Тот ответил, что процесс был закрыт из-за угроз прокурору, а материалы дела не были закрыты. Кроме того, судья разрешила адвокату записывать ход процесса на диктофон.

«Вы сказали, что Фатуллаева считаете лжецом, но вы знали, что он даёт показания как представитель юридического лица и действует по доверенности», – задал судья следующий вопрос. «До него был Хавчаев, такой же представитель Дирекции, но он же не признал ущерб?» – ответил Хасавов.

Его адвокат, Александр Лебедев, ходатайствовал о вызове в суд эксперта Коробкова, проводившего лингвистическую экспертизу аудиосообщений, а также специалиста, который в этом заключении обнаружил нарушения. Но суд отказал в удовлетворении ходатайств. 

Следующее заседание назначено на 26 ноября. ]§[

Номер газеты