Не знаю, не помню

В четверг, 20 мая, в Южном военном окружном суде продолжилось рассмотрение уголовного дела в отношении редактора отдела религии газеты «Черновик» Абдулмумина Гаджиева и ещё двух фигурантов – Кемала Тамбиева и Абубакара Ризванова. На заседании был допрошен свидетель Салман Ибрагимов, сотрудник УУР МВД по РД.

Все трое, напомним, обвиняются в участии в деятельности террористической организации, организации её финансирования и участии в экстремистской организации (ч. 2 ст. 205.5, ч. 4 ст. 205.1 и ч. 2 ст. 282.2 УК РФ)

Первый вопрос Салману Ибрагимову задал прокурор Мурад Алиев. Он попросил свидетеля рассказать, что ему известно по данному делу, каким образом он был задействован и что установил. Ибрагимов пересказал подробно позицию обвинения, сообщил о работе по мониторингу денежных передвижений и других проведённых мероприятиях.

Он назвал в своих показаниях фонды «Ансар», «Амана» и «Мухаджирун». Учредителем первого – Карима Алиева, а его заместителем – Абубакара Ризванова. «Амана», по словам оперуполномоченного, основан Магомедбасиром Гасановым и Кемалом Тамбиевым.

«Было установлено, кто руководил фондами? Цели создания этих фондов?» – спросил прокурор.

«Исраил Ахмеднабиев (Абу Умар Саситлинский). Сбор денег он вёл под видом благотворительной деятельности для организации финансирования террористической деятельности. Он посчитал, что нужно помочь тем, кто принимает участие в такой деятельности. Переводились деньги на счета лиц, указанных в деле. Выводили средства через фонд. 17 млн рублей были обналичены в РФ, 3 млн – в Турции для передачи участникам НВФ», – ответил свидетель. Он добавил, что Ахмеднабиев «грамотно законспирировал свою деятельность», а Тамбиев создал фонд «Амана» в Москве. Гаджиев, утверждает свидетель, использовался в качестве информационного обеспечения всей этой деятельности. А подсудимые якобы были о ней осведомлены.

Далее вопросы задаёт адвокат Тамбиева Руслан Нагиев:

– Вы видели учредительные документы, которые говорят о том, что Тамбиев – учредитель фонда «Амана»?

– Насколько я помню, в тех материалах, которые я предоставлял, так и было зафиксировано.

– Непосредственно документы вы видели?

– Не помню.

– Где и когда он встречался с Ахмеднабиевым?

– Я не помню сейчас этот момент.

– Есть информация, что Тамбиев посещал Махачкалу и мечеть на улице Котрова и когда?

– Нет этих сведений.

– Имеется аудио- или видеозапись наблюдения с места сбора членов НВФ с участием Ахмеднабиева, Тамбиева, Гаджиева и Ризванова?

– Это 2013 год, сомневаюсь, что запись осталась.

– Имеются ли детализация звонков между Тамбиевым, Ахмеднабиевым либо записи их разговоров?

– У меня не имеются.

Следующей к допросу перешла адвокат Ахмеджанова:

– Вы сообщили, что средства могли передаваться через третьих лиц. А располагали ли вы конкретными данными, что эти деньги передавались и через каких конкретно лиц, или это предположения?

– Открывали счёт на конкретное лицо, оно передавало свою карту Ахмеднабиеву. Свидетели давали пояснения, как деньги передавались и тратились. Я сейчас все допросы следствия не могу помнить.

Затем вопросы начал задавать адвокат Абдулмумина Гаджиева Арсен Шабанов:

– Вы являетесь очевидцем тех событий, о которых вы рассказали? Преступлений подсудимых?

– Лично я не видел, я устанавливал в ходе ОРМ.

– Вы участвовали в каких-либо ОРМ, где это можно было зафиксировать? Наблюдение, прослушивание?

– Нет.

– В ходе каких именно ОРМ вам удалось установить причастность подсудимых к преступлениям?

– Допрос свидетелей и очевидцев. Деятельность проходила в 2012–13 годах.

– Вы сами опрашивали свидетелей? Где опросы находятся, протоколы составлялись?

– Те, что вёл, в материалах дела, я передавал в СК.

– Что-нибудь есть, что не передавали туда?

– Я не помню, может, есть какой-то документ, который я не передал.

– Что указало на преступление Гаджиева при изучении вами банковских счетов?

– Свидетели дали на него показания, плюс его публикации по поводу фонда «Ансар».

– В банковских счетах и транзакциях Гаджиева что-нибудь вызвало подозрения? Что именно?

– Я не помню.

Ибрагимов не назвал свидетелей, дававших показания на Гаджиева, не помнит, кто из них давал показания анонимно, а кто нет.

Прозвучал следующий вопрос:

– Вам известно о встречах Ахмеднабиева и Гаджиева в рамках работы, сколько раз они встречались?

– Я не могу точно сказать. Но встреча, насколько я осведомлён, в «Черновике» состоялась, ещё одна состоялась для интервью.

Далее адвокат Тамбиева:

– Устанавливалось ли вами в ОРМ, кто обладал правом подписи в платёжных документах при перечислении денег из фонда? Каким образом платёжные документы из фонда попадали в банк?

– Затрудняюсь ответить.

– Кто являлся получателем средств, поступавших с расчётного счёта фонда?

– Я не помню.

– Среди банковских операций были суммы, которые превышают 600 тыс. руб. за один день?

– Вопрос, связанный с транзакциями, я не могу сейчас вспомнить.

Защитник Гаджиева:

– Выясняли ли вы, мог бы Гаджиев без ведома главного редактора взять интервью и напечатать его?

– Не могу сейчас вспомнить

К допросу перешёл Абубакар Ризванов:

– Обладали ли вы на начало работы информацией о том, что в отношении Ахмеданбиева СК РФ по РД в ноябре 2014 года было возбуждено уголовное дело по ст. 282 и 205 и проводилось расследование?

– Располагал этими сведениями,  да.

– Вы обращались к этим материалам уголовного дела

– Нет.

– Какими документами подтверждается, кто являлся учредителем фонда «Мухаджирун»?

– Я сейчас не помню сведений о документации, которая была.

– Вы обращались с каким-либо правовым запросом в органы Турецкой республики, чтобы получить какие-то документы или сведения?

– Точно не помню,

– Какими материалами, полученными в ходе ОРМ, вы установили, что Ахмеднабиев осуществлял руководство фондом Амана и что он был создан по его инициативе?

– Если вы слушали то, что я раньше говорил, то знаете, что этот факт был установлен в ходе допросов свидетелей и очевидцев. Какие именно документы я сейчас точно не помню.

– Установлено ли, что Ахмеднабиев встречался с Гасановым и Тамбиевым? Где и когда эта встреча происходила?

– Я не помню факт встречи Гасанова и Ахмеднабиева.

– По вашей версии, на карту Карима Алиева поступило 16 млн рублей, 3 из которых он обналичил. Но, согласно исследованным материалам дела, протоколам осмотра движения денежных средств, на его счета поступило порядка 5 млн рублей. Существенная разница. Чем вы можете её объяснить?

– В том материале, который я предоставлял, есть все распечатки, фото киви-кошелька, Яндекс и Сбер. Там есть все расчёты, которые были проведены. Вы говорите о поступлении  денег на какой-то конкретный счёт, а я говорю об общей цифре.

– Вы сказали, на карту Алиева поступило 16 млн, 5 из которых было обналичено.

– Я сейчас затрудняюсь точно ответить вам.

– Есть ли у вас сведения, каким способом обналиченные деньги были направлены на финансирование терроризма?

– Чем подтверждается, что те деньги, которые обналичивались на территории Турции передавались через Ахмеднабиева участникам НВФ?

– Есть лица, дающие нам такие сведения. Если вы спрашиваете, есть ли видео, видео, конечно, не имеется.

– Вы проверяли, на какие средства расходовались средства «Ансара» во время его деятельности? Было известно, что он оплачивает строительство школы хафизов в Новосаситли Хасавюртовского района?

– Я знаю, что он заведовал школой хафизов, оплачивалось её содержание и т.д.Эти средства не доходили до цели.

– Вам известно, что школу достроили в 2012 году, а фонд создан в 2013. Как он мог собирать деньги на строительство школы хафизов?

– Я не говорю, что фонд занимался строительством, я говорю, представитель фонда как лицо, которое занимается благотворительностью, занималось этим.  Я сейчас точно не помню этот момент.

– Установлено количество детей, обучение которых оплачивал фонд «Ансар» в этой школе?

– Я не помню

– Вы имеете понятие, что это такое – школа хафизов, чему там обучали?

– Я там сам не преподавал и не учился, чему там учили я пояснить не могу.

К допросу перешёл Абдулмумин Гаджиев:

На вопрос прокурора о том, какой была моя роль в фонде и деятельности Ахмеднабева, вы сказали в информационном обеспечении деятельности. За 12 лет моей работы в газете «Черновик», вы анализировали, в каких публикациях упоминался мною фонд «Ансар» или сам Ахмеднабиев?

– Я сейчас не помню.

Затем вопросы последовали от Кемала Тамбиева:

– Есть ли конкретика, каких именно членов каких именно организаций, мы, по версии свидетеля, финансировали?

– Не помню

Адвокат Тамбиева Молюкова:

– В ходе ОРМ вами отчёты о благотворительной деятельности фонда запрашивались из министерства юстиции?

– Не помню точно

Ризванов:

–Указанные вами террористические организации, были признаны таковыми в 2012-2014 годах?

– Эти террористические организации существовали, просто их официально признали позже.

– Если они не были признаны террористическими, как вы можете утверждать, что было уголовное преступление по терроризму?

– Ахмеднабиев входил в состав не только ИГИЛ (запрещено в РФ), он с 2009 года вёл деятельность в составе «Имарат Кавказа». В 2013-14 годах он оказывал помощь и поддержку тем событиям, которые происходили на территории ИГИЛ. Если её признали в 2014 году, это не значит, что действия только тогда стали происходить, они начались ещё в 2011 году.

– Когда  и как он вышел из «Имарат Кавказа» (террористическая организация, запрещённая в РФ) и начал участвовать в ИГИЛ?

– Я не помню, как это было.

– Я задаю вопрос, потому что две эти организации противоборствующие, они воюют.

Далее вопрос задал защитника Гаджиева:

 – Как вы считаете, интервью были запланированы и преследовали какие-то цели или нет?

– Моё мнение, в соответствии с полученными сведениями, что эти интервью были организованы с целью вступления в состав группировки и увеличения публики под видом сборов и благотворительности.

Защитники и подсудимые задали ещё несколько вопросов Ибрагимову, после чего заседание, начатое с задержкой в полтора часа, завершилось. Следующее заседание назначено на 27 мая. ]§[

Номер газеты