В понедельник, 24 июня, глава Ингушетии ЮнусБек Евкуров заявил о том, что обратился к президенту России Владимиру Путину с заявлением о досрочном, раньше на четыре года, прекращении полномочий. 26 июня по окончании заседания Госсовета отставка главой государства была принята. На следующий день (27 июня) полпред президента РФ в СКФО Александр Матовников прибыл в Магас, чтобы представить нового руководителя Ингушетии – МахмудАли Калиматова…
В обращении ЮнусБека Евкурова к жителям республики говорилось не только о достижениях, которых удалось добиться при помощи федерального центра, но и о важном: отсутствии в ингушском обществе единства народа.
«Одним из главных условий для этого является единство нашего народа. Я отчётливо вижу, что сегодня оно проходит испытание на прочность. Я не слепой, власть не затмила мне глаза. Давайте наберёмся мужества сказать, что все мы – власть, которую я представляю, общественные, религиозные организации – ответственны за то, что сегодня мы разобщены. Каждый из нас стоит перед выбором – личные интересы или интересы республики. И каждый, я подчёркиваю, каждый поступает в соответствии со своим воспитанием, своими идеалами. Призываю все заинтересованные стороны сделать свой выбор. Я свой выбор сделал. Как ингуш, как патриот, как боевой офицер, дававший присягу защищать Родину, я принял решение обратиться к Владимиру Путину с просьбой о досрочном сложении с меня полномочий главы республики», – заявил Евкуров.
По кругу…
Назначение ЮнусБека Евкурова в далёком 2008 году главой Ингушетии проходило вполне в рамках тех стереотипов, которыми Кремль руководствуется, решая проблемы Северного Кавказа. По мнению мыслителей Кремля, управлять республиками Северного Кавказа должен силовик, верный государству и президенту, имеющий хорошую репутацию и способный, сочетая кнут и пряник, жёсткой рукой наводить порядок. И ещё один важный критерий: московские власти боятся кавказские кланы и тейпы. Поэтому при кадровом отборе ищут тех, кто далёк от внутриполитических процессов в республике и сможет стать арбитром для групп влияния, а не усилит одну из конфликтующих сторон.
В идеале, если это будет (экс)сотрудник ФСБ. Если подходящий кадр в спецслужбе не найден, то будущего губернатора ищут среди военных.
По состоянию на 2008 год Евкуров, как военный разведчик, участник вооружённых конфликтов, ставший Героем России благодаря операции в 1999 году по захвату аэропорта Слатина (Приштина), подходил на роль генералгубернатора.
Заметим, что сменял Евкуров в те годы не гражданское лицо, а тоже силовика – генерала ФСБ Мурата Зязикова. Тот, в свою очередь, в 2002 году сменил генералаполитика Руслана Аушева…
Такая смена одних генералов на других была связана с массой конфликтов, происходящих на Северном Кавказе. Относительно Ингушетии на её судьбу влияла не только Чечня, где с 1994 года по 2001 год шла война. Тут и конфликтная точка с Северной Осетией в виде Пригородного района, который ингуши считают своей территорией.
Примечательно, но ЮнусБек Евкуров в какомто смысле повторил судьбу Мурата Зязикова. Последний тоже приходил в республику как политик, способный привести республику к миру, избавиться от террористического подполья. И первый срок он вроде бы соответствовал этим требованиям. Отмечается, что с 2002 по 2005 год он сумел перекрыть ингушские каналы помощи чеченским боевикам. Автомобиль Зязикова в 2004 году подрывали, тогда он получил лёгкие ранения… Но в последующем чтото пошло не так. К примеру, в 2005 году Зязиков отменяет все соглашения, которые заключал Руслан Аушев с Северной Осетией по вопросу Пригородного района. Это обострило отношения с соседями. В период второго президентского срока в республике сформировалась оппозиция, которая проводила митинги, требовала его ухода.
Убийство в Назрани (31 августа 2008 года) сотрудниками полиции правозащитника и журналиста Магомеда Евлоева вызвало гневную реакцию общественности. В сентябре они провели митинг, который был разогнан с применением спецтехники. Было понятно, что оппозиция на том не остановится, что действующий глава РИ не может дальше контролировать ситуацию в республике, и 30 октября 2008 года президент России отправил Зязикова в отставку.
Евкуров поначалу был принят очень позитивно. Лидеры оппозиции с ликованием говорили о нём не только как о мужественном человеке, но и как о том, кому не чужды интересы народа, кто способен остановить кровопролитие в республике.
И поначалу политика Евкурова была отвечающей вызовам времени. Вопросы борьбы с терроризмом решались, конечно же, жёстко, но… по сравнению с Дагестаном, в политике Евкурова было больше смысла. Он перенимал дагестанскую практику комиссий по примирению, давал шанс сдавшимся боевикам (не имеющим на себе крови) адаптироваться, раскаяться, не брал в союзники по антитеррористической борьбе официальное духовенство и даже не боялся вступать с ними в конфликт и поддерживать, когда надо, местных салафитских лидеров.
Как пишет ресурс «Голос Ислама.RU», Ингушетия к 2015 году стала «уникальным местом по меркам СКФО, где салафиты не только являются значительной частью населения, но и не подвергаются тем репрессиям, которые имеют место в Чечне и Дагестане». Такая политика дала плоды: местные салафитские лидеры призывали к мирной жизни и отговаривали молодёжь от участия в террористических организациях.
Но внутренняя политика – взаимоотношения с оппозицией, официальным духовенством, руководством Чеченской Республики – давала о себе знать.
Уже во время второго срока возник вопрос земли и границ. Вопрос этот, вследствие того, что практически не обсуждался в обществе, а был политически продавлен через все структуры, очень болезненно отразился в народе. На Евкурова посыпались проклятия. Его отставки требовали, и собирались под этими лозунгами митинги. Один из них привёл к столкновению с Росгвардией. Была даже реакция президента России на это, требовавшего решать проблему мирными способами. Помимо конфликта с оппозицией возник конфликт и по линии Ингушетия – Чечня…
Обострения на Северном Кавказе Кремль, рассуждающий глобально, видеть не желает. И без Ингушетии в СКФО много конфликтных точек. Поэтому, когда есть риск возникновения очагов гражданского неповиновения, применяется такой механизм как смена руководителя. Вопрос территорий похоронил карьеру Зязикова, и он же похоронил карьеру Евкурова. И первого, и второго соплеменники провожали с ликованием и народными празднествами…
Новая смена
Новый руководитель – это новые надежды. Причём неважно, что он делает. Поначалу общество и СМИ не видят этого. Ждут, пока он сформирует команду, отслеживают, кого уволил, кого куда переназначил, что сказал… Но ключевые моменты – вопросы экономики, взаимоотношений с гражданским обществом и оппозицией, земельная политика, кадры – сразу не видны. Нужны бывают годы, чтобы понять, что творит назначенец из Москвы. Ведь он приходит в республику не с какойто программой развития, а в буквальном смысле по приказу.
Поэтому, наверное, назначенцы на Кавказ чувствуют себя «фронтовиками» и «пехотинцами» Путина, а доклад Евкурова о желании уйти выглядел повоенному…
Отметим ключевой момент в беседе Путина и Евкурова: ни слова о том, что явилось истинной причиной ухода главы Ингушетии в отставку.
«К сожалению, рост тарифов на ЖКХ, так же как и цен в целом, имеет такую серьёзную составляющую для благополучия людей и требует постоянного внимания со стороны и федеральных властей, и региональных, в том числе в Ингушетии», – только это обозначено главой государства как негатив, происходящий в Ингушетии…
Евкуров ушёл повоенному и, если верить сообщениям в СМИ и соцсетях, ушёл в министерство обороны России на должность одного из заместителей.
В Ингушетии перебирали имена тех, кто может заменить Евкурова. Предполагали, что главой РИ могут стать, к примеру, замкомандующего Приволжским округом войск Росгвардии генераллейтенант Руслан Султыгов или замначальника УФСБ по Чечне Анзор Джамбулатов. Решили прислать Калиматова.
Замена Евкурова на МахмудАли Калиматова, если убрать в сторону родственные связи последнего с Зязиковым (их жёны – родные сёстры), тоже лежит в логике поиска подходящего генералгубернатора. Несмотря на то что биография МахмудАли Калиматова как бы лишена силовой составляющей, тем не менее, она присутствует.
Если верить биографии нового руководителя Ингушетии, то его становление произошло в Самаре. Он там окончил юрфак, а потом вырос от стажёра Кировской райпрокуратуры Самарской области до прокурора этой прокуратуры (1996 год). За шесть лет! В 2003 году стал заместителем прокурора Самарской области, а через год, в 2004м, был назначен прокурором Ингушетии. В тот период, когда Зязиков стал президентом этой республики.
Судя по всему, влияние Калиматова в Самарской области было настолько сильным, что его брат – Алихан Калиматов – переехав в Самару в 1996 году, смог в 31 год стать сотрудником областного УФСБ РФ. А в 2002 году Алихан Калиматов стал сотрудником ОРУ СЗКСБТ (2 управление) ФСБ России. Он погиб 17 сентября 2007 года в результате убийства.
Как сообщалось в СМИ, подполковник ФСБ расследовал массовые похищения и убийства чеченцев и ингушей, происходившие на территории Северной Осетии с 2005 по 2007 годы. Отдельные СМИ предполагали, что похищениями занимался Аслан (Джако) Гагиев, известный криминальный авторитет (его относительно недавно экстрадировали в Россию). Указом Путина Алихану Калиматову было присвоено звание Героя России (посмертно).
Этому событию, убийству Алихана Калиматова, младшего брата МахмудАли Калиматова, как можем предполагать, предшествовали иные происшествия.
Так, в конце февраля 2006 года неизвестными был похищен тесть прокурора Ингушетии – 72летний депутат Народного собрания РИ Магомед Чахкиев. Похитители требовали, чтобы глава РИ Мурат Зязиков и прокурор РИ МахмудАли Калиматов покинули свои должности в обмен на возвращение отца их жён.
1 мая 2006 года пленника выпустили. В СМИ было объявлено, что освобождение произошло без всяких условий и в результате спецоперации.
Тогда же в ингушском обществе высказывались и другие любопытные версии. В частности, корреспондент «Радио Свобода» Юрий Багров 28 февраля 2006 года озвучивал такую версию: «Среди ингушей популярна версия о том, что депутата могли похитить родственники похищенных и пропавших без вести людей в Ингушетии. Напомню, таких только за прошлый и позапрошлый год больше сотни. К исчезновению некоторых из них (об этом говорил депутат Народного собрания Муса Аздоев) причастны сотрудники Федеральной службы безопасности».
В последующем, 23 марта 2017 года, был похищен дядя Зязикова – Урусхан. Видимо, это стало последней каплей терпения у прокурора республики, и он 29 марта подал в отставку. Тогда же местные СМИ со ссылкой на источники сообщили, что Калиматов это сделал «в знак несогласия с политикой Мурата Зязикова, который был недоволен работой прокуратуры по расследованию злоупотреблений и коррупции в деятельности чиновников, приближённых к президенту».
В тот же год Алихан Калиматов был командирован своим руководством в регион «для расследования похищений» людей.
В интервью Ольге Аллёновой (журнал «Коммерсантъ Власть», №24.09.2007 г.) Алихан Калиматов говорил: «В Северной Осетии действует группировка, в которую входят в том числе милиционеры. Эта группировка занималась контрабандой спирта и сигарет из Грузии, через Южную Осетию. Власти закрывали на это глаза, а за это группировка препятствовала возвращению ингушей в Осетию. Как только вопрос о возвращении поднимался, с ингушами в Пригородном районе обязательно чтото происходило. Наверное, эти похищения выгодны не только властям Северной Осетии, но и, возможно, Москве. Может, некоторые российские силовики считают, что эти похищения напугают ингушей, и они перестанут поднимать вопрос о переселении в Пригородный район. Наверное, они боятся, что если ингуши туда переселятся, то в Пригородном районе начнутся межнациональные стычки, и со временем его придётся отдать Ингушетии, я не знаю. Но какойто большой расчёт во всём этом есть». Помимо этого, сотрудник ФСБ заявлял, что Зязикова «ктото хочет убрать, и он не может этому помешать, потому что не контролирует обстановку».
…Урусхана Зязикова похитители освободили 11 октября 2007 года, уже после убийства Алихана.
Сам МахмудАли Калиматов вернулся в Самарскую область, но на силовые должности уже не пошёл: был советником губернатора, а затем стал руководить областным Росприроднадзором.
Добавим лишь, что семья Калиматовых хоть и понесла потери, но хорошо представлена в Ингушетии. Одна из сестёр нового руководителя Ингушетии – федеральный судья, а брат руководит отделением Почты России.
Немного Дагестана
На прошлой неделе Дагестан тоже ждал перемен в руководстве: ушедший внезапно на больничный глава Дагестана Владимир Васильев, как рассказывали источники «Черновика», готовился передать власть замдиректора РСВГ Сергею Меликову, но… выздоровел и вернулся на работу.
Отметим, что в Белом доме чтят правила дагестанского политического политеса, поэтому редко когда объявляют, ушёл ли их руководитель на больничный и с каким диагнозом. И если такого рода сообщение появляется официально, тем более с указанием на то, что у пациента «признаки воспаления лёгких», поэтому он помещён в московскую клинику, то это однозначно сигнал о том, что главу Дагестана снимут с должности под вежливым и красивым поводом: болеет!
Однако, как можно предполагать, в Кремле, изучив обстановку на Северном Кавказе в целом (ситуация в Ингушетии, конфликт на границе Дагестана и Чечни, нервозность самого чеченского лидера), видимо, решили, что дагестанский пациент «скорее жив, чем…», и… «излечили» его.
Поэтому в минувший понедельник Владимир Васильев вернулся на работу, а в следующие дни ударными темпами проводил совещания. Этим самым только доказывая, что врачи «ошиблись», указав причиной его недомогания воспаление лёгких.
Понятно, что в АПР вопрос по Васильеву отложили: нельзя в условиях, когда в Ингушетии, ставшей очень непростым субъектом РФ, идёт пересменка власти, одновременно сменять руководство Дагестана. Заставлять сразу три субъекта волноваться о своём политическом будущем – это отбросить целый регион в плане достижения правопорядка и согласия местных элит на несколько лет назад… ]§[
- 74 просмотра