Куда девать Рамзана?

18 сентября для Дагестана – это день выборов депутатов Государственной думы и Народного собрания республики. По вполне обоснованным ожиданиям, выборы пройдут в острой, но контролируемой форме, что выразится в результатах голосования: придут новые лица (в Госдуму) и новые партии (в НС РД), которые, будем надеяться, принесут пользу обществу.

Для Дагестана, конечно же, это будет важный, в какой­то мере переломный этап, но… не  настолько драматичный, который переживает Чеченская Республика. Там пройдут всенародные выборы главы Чечни путём тайного голосования. Непривычная для дагестанцев процедура определит, кто будет во главе этой республики и с кем ей связывать своё будущее.

Известно, что глава Чечни Рамзан Кадыров, несмотря на попытки пробиться в Кремль, чтобы заручиться поддержкой своего очередного выдвижения, остаётся в неведении своего политического будущего. Кремль можно понять: в период финансового кризиса после больших военных расходов, понесённых в Сирии, в стране растёт число недовольных политической властью и состоянием своего холодильника. Чечня же в последнее время – поставщик негативных новостей: массовые жалобы на нарушения прав человека в этой республике, «чеченский след» как в деле об убийстве оппозиционного политика Бориса Немцова, так и в избиении российских и зарубежных журналистов на территории Ингушетии, нападения на правозащитников и так далее. Добавим сюда же страхи части «силовиков», наблюдающих за тем, как у Кадырова, единственного главы субъекта России, растёт и крепнет своя собственная (де­факто) армия, готовая во имя президента РФ Владимира Путина и Рамзана Кадырова на любые свершения!

В случае необходимости Рамазану Абдулатипову придётся уступить своё место Сергею Меликову...

Поэтому в предвыборный год остро стоит вопрос: куда девать Кадырова? Тут можно привести несколько вариантов развития событий.

Вариант первый: глава Чечни. Рамзана Кадырова федеральный центр оставляет во главе Чечни, одобрив его выдвижение на новый срок. Кадыров при этом варианте, казалось бы, сохраняет свои возможности. По факту же это чревато управленческим кризисом: Кадырову некуда политически расти, а борьба его окружения за второе место и процессы «бронзовения» главы ЧР приведут к тому, что политическая ситуация в республике на фоне красивых ночных огней Грозного будет ухудшаться.

Вариант второй: полпред. Может рассматриваться вариант, при котором Кадыров будет перемещён из глав республики в полпреды президента России в СКФО. Совершенно очевидно, что в Кремле, в том случае, если пойдут на подобный шаг, будут учитывать массу факторов, в том числе авторитарный стиль управления, которого придерживается Кадыров, а также возможные последствия и конфликты. Поэтому для уравновешивания позиций полпреда и руководителей республик, входящих в СКФО, могут быть совершены кадровые изменения, например, в Дагестане. Известно, что Рамазан Абдулатипов, осуществляя руководство республикой, находится под политическим влиянием Рамзана Кадырова. Такое влияние соседа обусловлено в первую очередь тем, что глава Чечни (во всяком случае до последнего времени) воспринимается как друг Путина, следовательно, уже как лоббист может представлять перед руководством страны не только свои интересы.

В случае становления Кадырова полпредом, можно будет ожидать, что он за счёт Дагестана расширит границы своего политического влияния.

Наиболее ожидаемые в этом случае риски (ауховский вопрос, ситуация в Хасавюрте, переключение части местных элит на Кадырова как единственного «решальщика» в республике, салафитский фактор) может обострить ряд пока латентных (или находящихся в замороженном состоянии) конфликтов. А с учётом существующих противоречий во взаимоотношениях с главой Ингушетии Юнус­Беком Евкуровым (вопрос о Сунженском районе, взаимодействии с представителями тариката и нетарикатских религиозных групп и пр.) и аналогичных проблем в Дагестане (об этих рисках сказали выше), то за внешним фасадом жёсткой управляемости федеральным округом может сформироваться «дуга нестабильности».

На этом фоне будет понятным, если при возможном перемещении Кадырова в полпредство в Дагестан будет отправлен Сергей Меликов, силовик, способный самостоятельно проводить в республике федеральные установки. («ЧК» ранее писал о том, что причиной, способной повредить приходу Меликова в Дагестан, является национальный фактор: он наполовину лезгин, наполовину – русский. Кремль же считает необходимым возлагать функции главы республики только на представителей двух национальностей – аварцев и даргинцев, чередуя их приход и, соответственно,  через национальную призму определять структуру властных органов и управления в республике.

Вариант третий: ротация. Мест, куда можно определить Рамзана Кадырова, не так уж и много. В качестве одной из таких структур можно рассматривать администрацию президента России (АПР). Перемещение в начале 2013 года из Дагестана в АПР президента республики Магомедсалама Магомедова показало, что эта работа в этой влиятельной структуре может восприниматься и как повышение, и как почётная ссылка. В то же время Москва (то есть АПР) не резиновая, поэтому не может служить местом работы для всех бывших кавказских руководителей, поэтому сомнительно, что рядом с кабинетом Магомедова появится кабинет Кадырова.

Более вероятен вариант, согласно которому Магомедов может вернуться в республику, причём необязательно в качестве первого лица, а в роли сильного премьер­министра или же спикера НС РД, а его функции замглавы АПР в сфере межнациональных отношений возьмёт на себя чеченский лидер.

(Судя по имеющейся в распоряжении «ЧК» информации, такие ожидания у части политического бомонда республики есть, что выразилось в их визитах к Магомедову во время его последнего приезда домой. Говорят, очень торжественно встречали...)

Что касается Рамзана Кадырова, то, думается, он был бы рад такому повышению, так как по влиятельности он существенно вырастает до уровня если не первого заместителя руководителя АПР Вячеслава Володина, то до уровня руководителей силового блока точно. Уровень влиятельности Кадырова будет выражаться не только в сохранении им влияния на Чечню, фактическом командовании несколькими тысячами бойцов, часть из которых имеет спецподготовку и по приказу Кадырова готова выполнить задачу даже на Северном полюсе (это не фигура речи, так как бойцы Рамзана в настоящий момент усиленно готовятся к высадке на Северный полюс), но и в тех административных возможностях, которые даёт должность в АПР, то есть участие в выработке государственных решений.

Из предложенных вариантов может вытекать и множество подвариантов. Один из них назовём «каруселью», согласно которой Кадыров может занять должность Магомедсалама Магомедова в АПР. Магомедов, в свою очередь, может возглавить Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН), а экс­боец спецназа ФСБ Игорь Баринов, получив опыт гражданской службы в ФАДН, стать полпредом в СКФО. (Такая «карусель» возможна, если кандидатура Меликова всё­же будет рассматриваться как замена Абдулатипову.) С такими перестановками Кавказ останется в зоне традиционного влияния силовых структур, держа под контролем ситуацию как в Чечне, так и в Дагестане…

Что касается категории «Чечня без Рамзана», то, как это уже отмечалось, Кадыров постарается сохранить своё влияние на республику и её ресурсы. Вопрос может возникнуть лишь по кандидатуре нового главы Чечни. Сегодня на слуху две фамилии: депутата Госдумы, Героя России Адама Делимханова и спикера Парламента Чечни, Героя России Магомеда Давудова (Лорд). Предполагаем, что «чеченский след» Немцова негативно сыграет на карьерном росте Делимханова, что усилит Лорда...

 

P. S. Наверное, внимательный читатель заметил, что в контексте данной статьи «ЧК» не приводит варианты перемещений главы РД Рамазана Абдулатипова. С учётом того, что в этом году Рамазану Гаджимурадовичу исполняется 70 лет, то возможности его карьерных перемещений по ветви исполнительной власти (из­за требований федерального законодательства) серьёзно ограничены. Поэтому де­факто у Абдулатипова остаётся два варианта: уход в Госдуму к своим коллегам – Гаджимету Сафаралиеву и Сергею Решульскому – или же в Совет Федерации, подвинув магната Сулеймана Керимова или вице­спикера СФ Ильяса Умаханова.

Абдулатипов, придя в 2013 году в Дагестан, заявлял о том, что «в республике сформировалась токсичная среда», не позволяющая развиваться этому субъекту федерации. Борьба с «токсичностью во власти», а также заявления о том, что «в Дагестане только один человек будет заниматься политикой», ни к чему не привели: сдвиги, в том числе и в сознании населения, только на бумаге. Шаги в области экономики и управления госсобственностью (земли, объекты, ресурсы) до сих пор носят сомнительный характер, а где­то даже чреваты народными бунтами. Напомним: в предвыборный год!

Уже понятно, что Кремль с сомнением относится к тому, что глава Дагестана является гарантом социально­политических настроений в республике. «Пировы победы» в Дербентском районе, Дербенте, Избербаше, Буйнакске, Махачкале, Хасавюрте ставят под вопрос и такой больной для Москвы критерий как «управляемость регионом». Поэтому, независимо от того, досидит Абдулатипов до конца срока своих полномочий или нет, в республику вновь придут перемены... ]§[

Номер газеты