До первой крови

В детстве взахлёб смотрели советский фильм «До первой крови». Если кто не помнит или ещё не смотрел в силу возраста или каких-то других причин, то фильм (снятый в 1989 году) рассказывает о пионерском лагере, в котором дети играют в традиционную военно-спортивную игру «Зарница» (не «Повелитель мух» Уильяма Голдинга, но всё же).

Приз в этой игре – вечерняя прогулка на военно-морских катерах под прожекторами, с ракетами (для советских школьников – предел мечтаний). У всех на плечах бумажные рисованные погоны – главный символ в этой игре. Если противник их сорвёт, ты «убит».

Во время этой так называемой войны между «синими» и «зелёными» мы видим и детскую жестокость, шантаж, пытки, и допрос в лучших традициях психологических триллеров, и мальчишеский, до боли знакомый азарт, который по ходу ненастоящей войны перерастает в жестокость и злость. Дети, знаете ли, так увлекаются, когда подражают взрослым.

Мы, помню, потом так же рисовали погоны, а потом, просто забыв про них (или было лень), «воевали» двор на двор. В ход шли палки, камни, рогатки, самодельные арбалеты – всё было очень серьёзно. Рисовали план атаки, карту местности, штаб – и много чего ещё, сейчас и не вспомнишь. Кому-то доставалось, и не хило.

Всегда было два лагеря. Красных и синих. Эти два лагеря всегда есть. И даже когда дети вырастают – тоже. Вот мы сейчас, большие, сильные, умные, но разные и тоже в противоположных лагерях. Светском и религиозном, терпимости и нетерпимости, законном и основанном на собственном чувстве «нормальности», мы все разных цветов. Раньше это было плюсом Дагестана, да и теперь плюс, просто одна из сторон, один из лагерей активно атакует и встречает сопротивление.

Республиканская власть ушла в сторону, так что арбитра в этих столкновениях нет. И всё будет продолжаться дальше. До первой крови. А после уже будет поздно. Поздно уже сейчас, но всё-таки не так безнадёжно.

Интересно, что советские школьники, заканчивая играть и срывая бумажные погоны, становились нормальными детьми, без деления на лагеря, продолжали жить обычной жизнью. Дагестанские «лагеря» после «войны» и публичных срывов «погонов» становятся всё дальше друг от друга.

Раньше, закончив играть, мы могли остановиться. Пофиг на лагеря – друг есть друг, брат есть брат, земляк есть земляк. Сейчас этого понятия нет. Мы другие. Дети наши – тоже. Мы не можем остановиться. Мы разучились понимать друг друга. ]§[

Номер газеты