Запасной казённый дом

В посёлке Сахарово (64-й километр Варшавского шоссе) – постпротестный коллапс: переполнен спецприёмник для мигрантов (ЦВСИГ), куда временно начали сбрасывать тех, кого задержали на акциях. Люди буквально живут в автозаках.

Утром 2 февраля «ОВД-Инфо» опубликовало видео. «Мы, задержанные на мирной акции 31 января, просим помощи и внимания общественности на бесчеловечные условия, в которых мы вынуждены находиться. С момента задержания прошло более сорока часов, и мы до сих пор подвергаемся пыткам фактически. Ещё ни разу нас не кормили. Последние девять часов мы находимся в автобусе, где людей вынуждают находиться стоя. Мы лишены возможности двигаться. У нас нет воды, нас не водят в туалет», – зачитывает с бумаги молодой мужчина в видеообращении из переполненного автозака. 

Свозить людей в Центр временного содержания иностранных граждан в деревне Сахарово (поселение Вороновское) в Новой Москве полиция стала ещё в прошлую среду, 27 января. Три московских спецприёмника к тому моменту были переполнены. Задержанных на акции 23 января часами и сутками возили по ОВД, спецприёмникам, держали в автозаках – не знали, куда пристроить.

Но была и хорошая новость, которая заключалась в том, что срок административного ареста для привезённых в Сахарове сократили: им зачли время, проведённое в автозаках по дороге из других спецприёмников. 

К 31 января места в московских спецприёмниках освободиться не успели – новых задержанных после второй протестной акции везти снова было некуда. Рано утром 2 февраля «ОВД-Инфо» стало известно, что у спецприёмника в Сахарове уже несколько часов стоят автозаки с десятками задержанных: образовалась очередь из пазиков и микроавтобусов, всего их было около десяти. Всё это время в ЦВСИГ придумывали, как разместить вновь прибывших. К середине дня все камеры были укомплектованы. А у ворот спецприёмника стала вырастать ещё одна очередь – это родственники и друзья оказавшихся в Сахарове приехали с передачами.

Добираться туда из города не меньше полутора часов. Вокруг – лес. На дворе – зима и минус 15.

Мужчина в чёрном пальто и сером шарфике только приехал, спрашивает у другого, в шапке-ушанке: «Какой механизм (передачи)?» «Жопный», – откликается тот. Передачи на КПП принимает всего один человек. Он следит, чтобы в худи не было шнурков, чтобы кофе и сахар из упаковок были пересыпаны в пакетик, а шоколад и конфеты вынуты из обёрток. Таких правил много, и все их нужно соблюсти. Людей, приехавших к воротам Сахарова, жизнь прежде не сталкивала с таким. На приём одной передачи у сотрудника уходит минут по двадцать.

Очередь движется медленно. К трём часам у ворот на КПП, на морозе топчутся около пятидесяти человек. У всех огромные пакеты с едой, водой, постельным бельём, предметами гигиены. Прибывают и новенькие, кричат, как в поликлинике: «Кто последний?» Цифровизация досюда не дошла. Пока.

Молодой человек из середины очереди, перебирая свои пакеты, находит лишние тапки, громко предлагает: «Ребят, если кому-то нужно передать тапки, у меня есть пара». Кто-то спрашивает размер. «Сорок третий», – тапки радостно забирают. Потом парень отдаёт лишнюю зубную щётку и кружку, всё сразу же разбирают.

Передачки принимают до шести часов, понятно, что примут сегодня далеко не у всех, кому-то придётся приезжать и завтра.

«Вот будет беда, если ещё сюда ехать», – слышится в очереди. На улице очень холодно, греться можно только в машинах. «Аквадискотека!» – выкрикивает кто-то.

Чуть позже приходит хорошая новость: передачи будут принимать до восьми. 

Молодой человек в чёрной шапке-бини и куртке в тон стоит в очереди, чтобы передать пакет брату Николаю. Самого его зовут Валентин, и настроен он критично. «Когда его задержали? В воскресенье (31 января), наверное, – откликается он на мой вопрос. – Точно не знаю. Мозги вот новые ему передаю. Не знаю, где он шлялся, чё он делал. Понятия не имею. Отец позвонил, говорит, брат поехал отдыхать. Старший. Старший и глупый». В какой камере его брат, он узнать смог: по номеру телефона в спецприёмнике никому этого не сообщают. «Сказали, мы не владеем такой информацией, перезвоните через пять минут. Бамс, и бросили трубку»… 

А вот девушка – почти всё лицо закрыто маской и шапкой, представляться она не хочет – стоит в очереди к своему молодому человеку. Его задержали на акции 31 января, он был у «Матросской Тишины». Его привезли в ОВД «Московский», адвокатов не пускали. Щербинский суд вечером 1 февраля осудил его по части 6.1 статьи 20.2 КоАП (нарушение порядка проведения митинга, создавшее помехи транспортной инфраструктуре) и арестовал на 9 суток. А к пяти утра 2 февраля его привезли сюда. Он успел написать своей девушке по дороге из автозака. «С тех пор связи с ним нет. Положенные 15 минут звонка в день не дают». Саму девушку не задержали, хотя она была на том же митинге вместе со своей бабушкой. 

Владислав – молодой человек в пушистой голубой куртке с пальмами и в кепке Nike: «Я стою к своему другу-товарищу Павлу. Его задержали 31-го числа, так же как и трёх моих друзей, и меня. Мы были прямо у «Матросской Тишины», оказались там первыми. Вдруг ОМОН подбежал, космонавты. Мы ничего не кричали, просто стояли мирно. Всех людей на тротуарах взяли в кружочек, пока не приехал автозак. Нас с друзьями разнесло по разным автозакам». 

Самого Владислава отвезли в ОВД «Рязанское», а Павла – в Новомосковск. «Долго держали, мучали. Есть-пить, конечно, не давали. Но в туалет пускали». Павлу в Щербинском суде досталось 5 суток ареста по той же ч. 6.1 ст. 20.2, двое суток вычли – день в ОВД и день в автобусе перед судом.

Павел был среди тех, кто стоял утром 1 февраля в очереди на «расселение». Телефон у него отобрали, связи с ним не было. «Мы знаем, что он здесь, но не уверены», – говорит Владислав. Самому ему грозит штраф по ч. 5 ст. 20.2, ареста она не предусматривает.

– Конечно, это сделано, чтобы мы все замучились, устали, – говорит он, – не ходили больше. Но мы придумаем, как ещё проявить своё участие.

Дело не только в субботах или воскресеньях, не в суде Навального или ещё кого-либо. Дело в других вещах, все, наверное, это понимают. 

Татьяна – рыжеволосая женщина лет пятидесяти. На мой вопрос, к кому она приехала, помедлив, отвечает: «К Филину Тимофею. Сын мой. Да его ещё до митинга задержали на Арбате. В превентивных целях. Обвинили в том, что сопротивлялся сотруднику полиции. Паспорт отказывался показывать. Пререкался, короче». Мособлсуд осудил его на 15 суток, это максимум по статье 19.3 КоАП – неповиновение требованиям сотрудника полиции. Он здесь с пятницы, с 25 января. На условия он не жаловался, передачи принимали легко – очередей тогда не было. «Но почему-то они всё быстро съедают, – смеётся она. 

– Надеюсь, ещё в субботу приеду – и всё».

Крупный мужчина с грустными глазами – его зовут Реваз Кананов – тоже стоит к сыну, Владимиру. Владимира задержали возле «Матросской Тишины» 31 января. Привезли в ОВД в Южном Чертанове. Ни есть, ни пить им там не давали. Передачи принимать сначала отказывались – потом разрешили. Затем повезли в ОВД в Бирюлёве. 1 февраля Черемушкинский суд арестовал Владимира на 5 суток. Сутки перевозок по ОВД ему засчитали. «Очень измучились они, конечно. Сидели в автозаке 23 или 24 человека здесь рано утром». Реваз стоит здесь с 12:30, никак не может попасть внутрь. В какой камере сын, он не знает.

«Сначала говорили, что надо обязательно узнать номер камеры, потом сказали, что необязательно. Можно просто по фамилии. Вот мы все и наклеили фамилию-имя-отчество на пакеты».

В половине пятого из спецприёмника выходят первые освобождённые – это совсем молодые ребята, задержанные 23 января. Выходят очень весёлые. Просят не снимать их, но рассказать, как им жилось, готовы.

«Условия нормальные, жить можно. Задержали нас якобы за участие в митинге, хотя мы были у «Детского мира» – там никакого митинга не было. 20 человек в автозак оттуда забрали. Все стали участниками перекрытия дорожного движения. 10 суток», – рассказывают Николай и Кирилл. Знакомы раньше они не были, их свёл автозак.

«Нас по ОВД таскали очень долго. Около четырёх ОВД было. Ночами. В автозаках мы сидели от 12 до 25 часов», – вспоминает Николай. Четверо суток их возили по Москве. Николая отвезли в первый спецприёмник, Кирилла – во второй. Но там мест уже не было, и их перевели сюда. 

Николаю повезло, у него в рюкзаке были гигиенические принадлежности – собирался в командировку. «У меня всё с собой было», – смеётся он. 

В московских спецприёмниках им понравилось больше: говорят, там лучше подготовлены. «Здесь больше ощущение, как в тюрьме. Если во втором спецприёмнике мы всей хатой ходили в столовую, здесь у тебя своя тарелка – её приносят как преступнику. Не очень приятно», – рассказывает Кирилл. Но сотрудники относились с пониманием. Говорили: «Мы с вами, но вот ситуация такая сложилась».

«Опыт колоссальный. Зона комфорта просто ушла! Стрессоустойчивость прокачана на максимум», – улыбается Николай. 

Уже через час, в 17:30, на освободившиеся места привезли новых арестованных – в том числе и тех, кого задержали у Мосгорсуда, где судили Навального. Один большой автобус и два пазика. На вопрос, сколько в них людей, полицейский коротко бросает: «Много».

Мы пытаемся выяснить, сколько же. Задаём ребятам вопросы через заметки на телефоне, они отвечают жестами и выводят буквы на замёрзшем стекле окон. Ни у кого из них, судя по всему, нет телефонов. Большинство задержаны после митинга 31 января. В автобусе говорят – их 50. В автозаке – 13. Третий пазик с полностью зарешёченными окнами, никого не видно. 

Ребята машут нам, показывают сердечки, даже приоткрывают окно, чтобы поговорить. Но полицейский осаживает и нас, и их.

Через полчаса их завозят внутрь.

2 февраля, у здания суда и на Охотном Ряду, куда люди вышли протестовать после приговора Навальному, по подсчётам «ОВД-Инфо», задержали не меньше 1 408 человек. Куда распределят тех из них, кого отправят под арест, неясно. Арестованные 1 февраля Троицким районным судом рассказывали, что их могут отправить отбывать наказание в регионы.

На утро 3 февраля в сахаровском спецприёмнике находились 506 граждан России, сообщает член ОНК Марина Литвинович, из них около 90% оказались там за митинги. Ранее, 29 января, она объявила в своём «Фейсбуке» сбор денег на воду для прибывших в спецприёмник в Сахарове: по нормам, им выдают только кипяток, а в помещениях очень жарко. Сейчас поставки воды в спецприёмник продолжаются, также на собранные средства арестованным передают туалетную бумагу и бумагу для заявлений.

«ОВД-Инфо» сообщило о том, что правила приёма передач в сахаровском спецприёмнике изменились. С 3 февраля передача не может превышать 5 кг, всё содержимое должно быть в заводской упаковке.

Глава Совета по правам человека Валерий Фадеев на пресс-конференции в ТАСС 2 февраля заявил, что будет проведена служебная проверка по факту того, что задержанным пришлось несколько часов провести в автозаках из-за заполненности спецприёмника в Сахарове. «Есть регламенты, и надо требовать от МВД жёсткого соблюдения этих регламентов», – сказал он, назвав эту ситуацию реальным организационным сбоем.

«Новая газета»
3 февраля 2021

Номер газеты