Министр труда и социального развития РД Изумруд Мугутдинова заявила, что по итогам 2018 года в Дагестане число зарегистрированных безработных снизилось на 1700 человек. Добавив при этом, что в поисках работы остаются около 23 400 жителей.
Для РИА «Дербент» проблему занятости населения Дагестана комментирует ведущий научный сотрудник Института проблем рынка РАН Михаил Чернышов
«Прежде чем затронуть вопрос о безработице в Дагестане, следует обговорить еще несколько важных вещей. Во-первых, необходимо выяснить какова реальная численность населения Дагестана?
По официальной статистике в республике живут более трех миллионов человек. Но ученые неоднократно ставили под сомнения результаты переписи 2010 года по регионам Северного Кавказа, в частности, по Дагестану приписки составляют, по оценкам, более полумиллиона человек.
С одной стороны, высокая численность – это выгодно: отчеты хорошо выглядят, дотации и субвенции выше, количество депутатских мандатов в Госдуму больше. Но оборотная сторона дает повышенную безработицу, низкие средние доходы и заработную плату, а также большие выплаты в ФОМС на неработающее население.
Это заметил и Рамазан Абдулатипов, создав комиссию по уточнению численности населения. В 2017 году комиссия уточнила численность застрахованных граждан, были выверены сведения по умершим до 2011 года, выехавшим и проживающим за пределами Дагестана. В результате численность застрахованных граждан была снижена на 270 тысяч человек, что эквивалентно экономии бюджета республики по платежам в ФОМС более чем на 900 млн рублей.
В итоге мы получаем более полумиллиона дагестанцев, которые есть по переписи, но не обнаруживаются визуально. Это двойной счет в горных районах тех людей, которые переехали на равнину, а также тех, кто уехал из Дагестана. Нельзя сказать, что власти не замечали «расхождений».
В 2005 году в «Справке об обстановке в Республике Дагестан и мерах по её стабилизации», подготовленной комиссией Александра Починка для полпреда в ЮФО Дмитрия Козака говорится о более 70 тысячах детей в возрасте от 7 до 15 лет, которые фиксировались переписью, но не значились в сведениях дагестанского министерства образования. В марте 2013 года полпред в СКФО Александр Хлопонин обнаружил в северокавказских республиках «недостачу» 110 тысяч детей.
Так вот, когда мы говорим о безработных, то мы должны вычесть тех людей, которые физически не существуют.
В бюджетных учреждениях (образование, здравоохранение, безопасность, госуправление) работает чуть больше трехсот тысяч человек. Они – основные плательщики НДФЛ. Практически все остальное у нас — так называемая неформальная занятость. Четверть миллиона человек числятся в сельском хозяйстве, около 200 тысяч – в торговле, 135 тысяч – в строительстве.
То есть это и индивидуальные предприниматели, самозанятые, и люди, которые занимаются личным подсобным хозяйством. Но так как нет точных данных, то можно высчитать любую величину.
А теперь возвращаемся к безработице, это разница между занятым и экономически активным населением. Если от численности населения в трудоспособном возрасте отнять количество лиц, имеющих официальную работу, то мы увидим в Дагестане колоссальную безработицу, которая измеряется сотнями тысяч.
И тогда вновь возникает вопрос, а какое количество населения у нас в Дагестане? А сколько реально работает? Любой человек, который анализирует данные по безработице, понимает, что обозначенные профильными ведомствами цифры носят условный характер. То есть, адекватных цифр попросту нет. Пока нет точных данных по переписи населения, нет понимания, сколько реальных безработных.
В итоге это приводит к тому, что имея завышенную численность населения, имея искаженные данные по трудовым ресурсам, дагестанское руководство говорит, приходите к нам, у нас дешевая рабочая сила, массовая безработица. А де-факто люди приходят в Дагестан и они не могут найти специалистов, рабочая сила не такая дешевая, работать за копейки никто не хочет, а кто имеет квалификацию, давно трудоустроен и уровень квалифицированной рабочей силы намного выше.
Так вот, когда мы говорим о средней заработной плате, не имея представления о том, сколько людей работает, то мы можем говорить о любой цифре. Реальных цифр по малому бизнесу нет, ее делают экспертным путем. Допустим, мы с вами имеем цифру по государственному сектору и по средним предприятиям.
А в малом бизнесе людям официально платят «минималку», а все остальное — «конверты», по которым идет оценка Росстата на основе опросов населения. Допустим, они опрашивают какую-то группу предпринимателей и спрашивают, сколько вы доплачиваете из серой зарплаты, те называют цифру, соответственно это и засчитывают. Поэтому можно написать 20%, 25% или 50%. Эта сумма может быть любой, у нее нет реальной исходной базы».
Сабир Мамедов
Источник: https://riaderbent.ru/bezrabotitsa-i-bezrabotnye-kogo-bolshe-v-dagestane.html
- 38 просмотров