К нам приехал Владимир Владимирович дорогой! Пейдодна! Пейдодна! Пейдодна!

... 

Хор наш поет припев любимый,
Вина полились рекой,
К нам приехал наш родимый
Владимир Владимирович дорогой!

Хором:

Пей до дна!
Пей до дна!
Пей до дна!..
Владимир Владимирович дорогой!

(Из стариной хоровой величальной песни для гостя).

С приездом, Владимир Владимирович. Домой. Это ж дом Ваш. Как и Владивосток. И Салехард. И Калининград. И Магадан. И Воркута. 

Спасибо что посетили южную вотчину. Форпост, едрить его. Не забыли. Ополченцев по Вашему указу в прямом эфире набралось с дивизию. И стар, и млад, и женщин вписали. Свыше 12 тысяч душ вписано уже.

Осмелюсь доложить Вашему царскому величеству о делах неприятных, чинимых ставленником Вашим, кесарем Володимиром Мильцонером.

В палатах белокаменных теперича татарва нагнана супротив местных басурман. Местных же хвачено да в остроги посажено с мест всяких прикормленных. Однако татарва вся шугливая, делать ничего не желает. Всё мест ждут в иных вотчинах, на повышение.

Таки вид создают лишь, для красоты. И подобия своего испуганного ими подобраны министры и главы. Вид лишь величавый создают. А в народе ни уважения, ни покорности не вызывают однако.

Понаставил Володимер людей служивых на работу. Так работать не умеют, Государь наш! Все по уставу милицейскому, да приказам с криками добиться желают. Все учиняют расправу, да остроги. Работу не знают, и знать не хотят. Умирает нынче промысел в вотчине Вашей от их тупоголовия.

По причине озлобления стращают народ-то ваш верноподданный всякими расправами телесными со стороны опричников.

А народ то голодает, местов рабочих то нет. Взятки остались как и было при кесаре Латипе Лучезарном. Ничего не поменяно.

Обещал-то Володимер и Лукойлу, и Леруа Мерлену, и от взяток освободить, а землицы-то Вашей так и не перемеряно им. А разговоров то сколько было сказано. Всё хуже прежнего выходит.

Землица из под ног уходит, всё басурмане своровать землицу то Вашу пытаются. И наказа никакого нет богатым басурманам за то. Иные уж и сами в палатах белокаменных сиживают.

Воды нет в градах Ваших, где по часам, а где и вовсе колодцами пользуются. В стольном граде лишь есть, но качеством ейным контроля нет ниоткуда.

Зарплаты не подняты, враки всё, что говорят Вам, Ваше Великоподобие! Дороги не сделаны, ото центра отъедешь, так колдобины, сил нет трясёт. С газом и лектричеством проблемы осталися прежнии.

Однако народ крепко умом задним поминать начал порядки прежние, при которых места рабочие были. Скудо бедно, но были. Артелям всяким и фермерам учиняют расправы налогами, жития нет людям торговым и промыслом занимающимся.

Нынешня же молодежь ленива и необучена. Обученных и небоязливых всех по списку завели и житья нет им на землях этих. Уехати желают нынче с мест этих Богом данных в иные вотчины.

Денег с казны Вашей милостью даденных не использоват кесарем в году прежним в количестве сказать таки непотребно. Семи мильярдов рублев неистрачено на нужды всяки, будь то дороги, дела лекарские, строительства всякие школ, садов для деток.

Сказывают Вы, приездом своим кесаря освободить желаете. Так же сказывают в году этом неистраченных рублев то будет на три помножено к прошлому году-то. Таки и кесаря то от позора дескать освободить хочете, и наместника поменять по причине той. Воля Ваша государь!

Только особливо пужливых, агрессивных и вороватых не отправляйте. Уж устал то народ оченно. Поработать бы на заводах, фабриках, да в поле, на промыслах желает. Нету такого, не учиняет такого ни один кесарь Вами отправленный.

Народ то нонче обозлен, и голоден. На подножном корме находится. А деток то много, вотчина то рождаемостью славится.

За сим, кланяюся, поклоном низким. Не изволь Государь кручиниться, изволь науки и производства развивать, да от трусливых на дела благие обереги нас.