[Большая колонка]

«У одного из них руки были в белых медицинских резиновых перчатках, он достал динамо-машину и поставил на стол, канцелярским ножом зачистил два провода, сказал мне, чтобы я оттопырил большой палец ноги.

Другой потрогал мне на шее пульс рукой, в дальнейшем он делал это не раз, он контролировал моё состояние. Он удивился, что пульс спокойный и у меня нет волнения, – это было оттого, что я вначале не понимал происходящее.

Затем (человек) в перчатках стал крутить ручку «динамо-машины». Ток пошёл до колен, у меня стали сокращаться мышцы икровые у ног, меня охватила паралитическая боль, я стал кричать, начал биться спиной и головой о стену, между голым телом и каменной стеной они подложили куртку», – рассказывал журналистам Пчелинцев.

Можно ли поверить в этот рассказ? Можно. Дагестанский обыватель, тем более тот, который столкнулся с судебно-следственной машиной, знает истории и пострашнее.

Разница лишь в том, что эти дагестанские истории редко попадают в федеральные СМИ и их не комментирует пресс-секретарь президента страны Дмитрий Песков

… Современная юридическая практика, отражаемая в СМИ и соцсетях, ставит новые вопросы: а как быть с теми, кто ничего о вменяемом им или кому-то ещё преступлении не знает, но волею судеб и силовиков является обвиняемым? Ну, или лицом, которое принуждают дать свидетельские показания на кого-то?

Ровно так же, как по делу «Сети» или Абдулмумина Гаджиева. И можно ли, описывая их злоключения, применять выражение «из них были выбиты признательные показания»?

На мой взгляд, нет. Мы – журналисты – должны говорить в таких случаях (естественно, предварительно досконально и всесторонне изучив вопрос), что «в них соответствующие показания были ВБИТЫ». Как в документ Word. Как в табличную базу Excel. Как на флешку…

P.S. Друзья, подпишитесь на Черновик. Вы окажете нам огромную поддержку. 

Читайте. Рассуждайте. Думайте.

Приятного чтения!