В густонаселённом, но всё же провинциальном городе Махачкала, как и в любом другом подобном, есть свои знаковые места. Те самые, по которым коренные его жители отличают свой родной город от десятков подобных.
Махачкале в этом смысле повезло. Помимо её визитных карточек – морского побережья с песчаным пляжем и горы Тарки-Тау – махачкалинцы гордятся своим уникальным озером Ак-Гёль, парком Ленинского Комсомола, он же Вейнерский сад, Эльтавским лесом, горой Анжи-Арка с маяком на вершине. Ну, и остатками архитектуры конца XIX- начала XX вв., которую с поразительным равнодушием сносят дагестанские нувориши. Они не видят смысл в том, что не приносит дохода, а ностальгические песни для них – пустой звук. В карман его не положишь.
Городские активисты пытаются возражать и противостоять неутомимым застройщикам, но не всегда успешно. Иногда просто не успевают везде, а когда узнают о свершившемся факте, уже и спасать нечего.
Мы тут о том, за что пока можно побороться, и не всё потеряно.
Есть в самом центре ещё один примечательный и уникальнейший объект, о котором часто незаслуженно забывают. Хотя, возможно, кому-то это забытье выгодно, чтобы удобнее было творить свои тёмные дела.
Это Грязевое озеро
Мало кто из нынешних махачкалинцев знает о том, сколько богатств таит в себе современная территория города. Десятки подземных источников с чистейшей родниковой, термальной серной и полезной минеральной водой, солевые и грязевые озера застроены, задавлены и закупорены. Используются с пользой единицы. Вот и Грязевое озеро забросили и завалили мусором.
О целебных свойствах местной грязи ходили легенды. Рассказывали, что они были открыты солдатами из войска Петра I, двигавшегося в сторону Персии в 1722 году, а позже её стали даже доставлять в российскую столицу для лечения знатных и высокопоставленных особ. Но это не точно. А вот с середины XIX века грязь близ укрепления Петровское использовалась русскими солдатами для лечения после тяжёлых ранений, и тому есть письменные подтверждения. Нанесённая на тело грязь снимала воспалительные процессы, способствовала заживлению ран, успокаивала, обезболивала:
«Да ежели и случится какой-либо недуг, то купание в море, солнечные грязи и щелочно-серные воды, находящиеся также в окрестностях Петровского, скоро искореняют и следы его. Целебная сила их доказана опытом, ежегодно значительное число офицеров и нижних чинов назначаются в Петровское для пользования целебными грязями. Солёные грязи близ Петровского год от года входят более и более в употребление», − так в 1856 году отзывался о Грязевом озере известный российский врач Иван Семёнович Костемеревский.
Казалось бы, взять да построить на берегу озера лечебницы, и чем не Кавминводы? Море рядом, горы, водных источников полно вокруг. Такой курорт мог бы получиться! Но чуда не случилось, и озеро со своей грязью продолжало радовать лишь неприхотливых местных жителей, отваживающихся на процедуры без элементарных условий, да ещё и в местечке, поросшем камышами и бурьяном. Придут, обмажутся грязью, посидят, обмоются водицей из ближайшего родничка, и домой пешочком.
Так продолжалось до 1964 года, когда Дагестан наконец обзавёлся водогрязелечебницей республиканского масштаба, опять же с условиями для не самых взыскательных курортников. В основном это были жители горных районов республики, для которых и барачного типа здание с палатами на 12 человек, и не самый сказочный рацион питания, и сомнительные удобства во дворе казались сказочными. Главное – их согнутые от непомерно тяжёлого крестьянского труда спины разгибались, ноги начинали ходить, а руки – двигаться. Люди уезжали помолодевшими и ожившими.
Лечебница оставалась востребованной до середины-конца 90-х. Грязевые ванны никогда не пустовали, путёвки на лечение профкомы раздавали загодя и по очереди.
Потом пришло новое время
Весь советский период на Грязевое озеро, казавшееся когда-то огромным, со всех сторон наваливался город. Вокруг размещались производственные предприятия, строились склады, базы и жилые дома. Но само озеро долго не трогали. Закон соблюдали – природный охраняемый объект с местом гнездования редких птиц, уникальной биосферой.
А потом на всё это стало наплевать. Деньги ведь важнее природы. Сначала землю вокруг тихонечко и незаконно оттяпывали частники, потом, когда поняли, что ничего за это не прилетает, стали безнаказанно отделять участки земли под многоэтажные застройки. Появились заборы. Глухие и высокие. Вдруг оказалось, что труба с минеральной водой «Махачкала-215», которая снабжала бальнеологическое отделение медицинского учреждения, находится на частной территории и очень мешает новым хозяевам. А с ближайших построек в озеро с бесценной грязью полилась канализация.
Руководивший тогда больницей восстановительного лечения Хаджимурад Малаев (ныне главный врач ГКБ №1 г. Махачкалы) тогда забил вполне обоснованную тревогу, но приглашённые им сотрудники администрации имели свою точку зрения на эту картину. По их версии, даже санэпидстанция тогда настаивала на полном уничтожении озера, от которого исходила лишь вонь и летали комары, распространяя инфекцию.
«Я им тогда сказал: тухлое оно, потому что вы позволили канализационную трубу сюда провести. Мы тут с детства рыбу ловили, на озере этом материковые утки испокон веков гнездятся, это живой организм, часть экосистемы. Вы же руководители города, как вы допустили, что озеро с лечебной грязью засыпали, а я покупаю лечебную грязь в другом регионе?» − возмутился тогда Хаджимурад Магомедович, за время работы которого грязелечебница обновилась до неузнаваемости. Трубу тогда отвели, строительный мусор на какое-то время скидывать перестали, но захват озера не прекратился.
По мнению Хаджимурада Малаева, озеро можно спасти. Оно, как живой организм, способно регенерироваться, если его не уничтожать. В этих целях всю использованную для лечения грязь тогда начали сбрасывать в озеро, помогая ему восстановить ресурсы. Но это лишь один аспект.
Опаснее другое
Уже в течение многих лет грязелечебница, стоящая на берегу Грязевого озера, не имеет к нему доступа. Между ними – частная территория с высотными домами. Хотя и грязь, возможно, уже стала непригодной для лечения – с канализационными стоками в составе. Теперь её возят из Ставропольского края – с озера Тамбукан. По составу она, как утверждают курортологи, практически такая же, высокоэффективная. Республике регулярная транспортировка грязи влетает в немалую сумму. Но она востребована, вот и возят. Всё равно отвоевать захваченное пока не получается. У каждого участка есть владелец, а у каждого владельца – пакет документов. Возможно, поделена и земля под самим озером, точнее, под тем, что от него осталось: за последние десятилетия площадь поверхности озера сократилась с пяти до двух гектаров.
Вернёмся к тому, что пока ещё не поздно. Мы не знаем, что происходит сейчас на озере. В последнее время в неприступных бастионах высоченных заборов, долгое время скрывавших от посторонних наблюдателей происходящее на берегу, вдруг стали появляться бреши. Снуют машины, ходят и выходят подозрительные личности. Уже забеспокоились жильцы близлежащих домов.
Мы можем потерять ещё одно знаковое место нашего города. Доход от него мы уже потеряли, но память-то пока на месте.
- 75 просмотров