Во вторник министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов пригласил к себе представителей около десяти печатных изданий республики. Разговор за чашкой чая плавно перешёл в обширную дискуссию, в ходе которой министр ответил на вопросы наших коллег.
– В связи с последней новостью о переброске блокпостов из Чечни. Какое количество подразделений МВД уже переброшено и сколько ещё ожидается?
– У нас создано десять временных отделов в наиболее напряжённых районах республики. К сожалению, так получилось, что МВД Дагестана с учётом численности населения имеет наименьшие показатели присутствия полиции. До недавнего времени у нас было 54 сотрудника на 10 тысяч населения. Это самый низкий показатель, он равен показателям, например, Красноярского края, где во всех отношениях ситуация гораздо проще. В Чечне этот показатель – 115 сотрудников на 10 тыс. населения. Это в два с лишним раза больше, чем у нас. С учётом стабилизации обстановки в Чечне к нам передислоцировали 10 временных отделов общей численностью сотрудников 1 100 человек. Это мини-копия обычных отделов МВД, там есть и оперативные работники, участковые, и патрульно-постовая служба. Также мы неоднократно обращались с просьбой увеличить строевые подразделения МВД в республике. За счёт того, что к нам будут переброшены эти блокпосты, у нас появится возможность освободить часть наших работников от несения службы в постах. Они будут привлечены к охране безопасности на улицах городов и районов республики. В общей сложности в республику сегодня прикомандированы около 2 тысяч полицейских. Других подразделений в Дагестане нет. Но по мере необходимости для проведения спецмероприятий в трудной горно-лесистой местности мы приглашаем сотрудников из других регионов. А те крупные силы, привлечённые к учениям «Кавказ-2012», уже покинули республику.
– В чьём подчинении находится временная оперативная группа МВД в Дагестане?
– Она находится в оперативном подчинении министерства внутренних дел Дагестана. Есть руководитель всех этих сил – прикомандированный сотрудник МВД России. Все свои действия они согласовывают с нами.
«Та же ситуация...»
– В начале года, называя количество активных боевиков, вы назвали цифры 250–300. При этом за этот год было убито несколько десятков человек. Цифра уменьшилась или...
– Ситуация, к сожалению, такая, что эти цифры увеличиваются. Недавно только в одном Хасавюртовском районе около 20 человек одновременно ушли в банды, но, благодаря скоординированной работе, в том числе с участием родителей этих ребят, около десяти из них удалось вернуть домой. Мы работаем над тем, чтобы в ненужной мясорубке не погибали наши сограждане.
– На выездном заседании Антитеррористической комиссии в Хасавюрте вы заявили о том, что покончено с кизлярской, сергокалинской, каспийской и избербашской группами боевиков. Но при этом спустя два дня в Кизлярском районе были задержаны 8 человек с оружием, а через день – ещё двое.
– Дело в том, что эту группу выявили в зародыше и задержали. Планы у них были очень серьёзные, но они сегодня сотрудничают со следствием и дают показания.
– В каких ещё районах республики, на ваш взгляд, в ближайшее время можно решить проблему с подпольем, хотя бы временно?
– У нас есть наработки, чтобы стабилизировать ситуацию в южном направлении, Карабудахкентском районе. Есть серьёзная возможность успокоить ситуацию и в горных, в частности, Цумадинском, Цунтинском и Ботлихском районах. Сложная ситуация по хасавюртовскому и буйнакскому направлениям, к сожалению. В последнее время упор мы делаем на профилактику, а не на применение силы.
– С игровыми автоматами в республике покончено, проблема с тонировкой автомобилей решена. А как быть с охранниками чиновников? Они ведь не сдают своё вооружение после работы. Участвуют в каких-то разборках. После ужесточения закона об оружии будут ли к ним применяться жёсткие меры?
– Действующие законы тоже не мешают навести порядок. В республике немало желающих покататься с ветерком в сопровождении вооружённой охраны. Когда люди занимаются мирной работой и возят за собой кучу людей, это не совсем понятно.
По закону человеку позволено приобрести охотничье ружьё. Мы недавно провели операцию «Оружие» и изъяли большое количество снаряжения, приобретённого на законных вроде бы основаниях, но с различными нарушениями. Мы прекратили работу большого количества ЧОПов, которые занимались охраной руководителей крупных предприятий.
– Если смотреть через призму борьбы с подпольем, то кажется, что в республике не стало обычной преступности. Её реально стало меньше?
– Я прочитал последний номер газеты «Черновик» и был удивлён. Откуда вы берёте эти цифры? По сравнению с другими субъектами страны у нас идёт рост зарегистрированных преступлений на 10 процентов. Это огромная цифра. Из этого количества едва наберётся один процент, связанный с бандподпольем. В основном это кражи, разбои, грабежи, угоны и убийства. Из 11 тысяч подобных преступлений только 150–200 связаны с действием подполья. Это меньше одного процента.
Вы пишете, что у нас 92% ранее судимых привлекаются к уголовной ответственности? Никогда такой статистики в истории не было. Мировая практика, которая в полной мере относится к Дагестану, показывает, что повторно привлекающихся к уголовной ответственности от общего числа приговоров всего 15–20%. Это не секретная или закрытая информация. Мы вам дадим всю статистику. Я понимаю подоплёку статьи. Мол, мы колпашим только ранее судимых. Ничего подобного мы не делали и не будем делать. Я всю жизнь проработал в следственных органах и знаю, что среди них немало нормальных и хороших людей, которые в силу разных обстоятельств совершили то или иное преступление.
Это не значит, что полиция всю жизнь должна их преследовать. В последующем они становятся нормальными людьми.
Вернусь к статье в «Черновике». Вы пишете, что якобы 700–800 преступлений укрыты сотрудниками, прокурорами они отменены. Но это мировая практика. Юрист собирает материал и принимает решение. Следователь, дознаватель отказывает в возбуждении уголовного дела. После этого материал направляется в прокуратуру для проверки обоснованности решения. И он его отменяет. Это что, укрытое преступление? У нас есть специальное подразделение по учётно-регистрационной дисциплине, которое постоянно ездит по городским и районным органам МВД.
В принципе экстремизмом и терроризмом мы заниматься не должны, но нас жизнь заставила заниматься этим. Всегда полиция занималась общеуголовной преступностью, охраной общественного порядка и профилактикой преступлений. Нас иногда упрекают, что мы имеем 17 тысяч личного состава, а в республике такая ситуация. Но у этих 17 тысяч полицейских столько функций… На проведение крупных массовых мероприятий нам приходится задействовать по 7–8 тысяч человек для обеспечения безопасности. Чтобы, извините меня, какой-то полубольной человек вдруг не создал опасную ситуацию. Мы этим не хвастаемся, это наша обязанность, и мы дальше будем этим заниматься. Я знаю, что в работе полиции масса недостатков, вы должны об этом писать, а я должен это читать и реагировать. Критикуя, вы нередко заставляете нас заниматься реальными проблемами. С этим никто не спорит, но, когда анализируете ситуацию, большая просьба опираться на достоверные цифры и факты.
– В связи с тем, что заработная плата полицейских выросла, видимо, возросло и количество желающих туда устроиться. Но говорят, что это стоит немалых денег. Насколько эта информация верная?
– Я уже более двух лет на этой должности. При каждой встрече с руководителями разных подразделений МВД, а также с журналистами говорю, что принимать людей на работу за деньги, ставя их в зависимость от того, сколько они денег принесут, – это подлость. Это мерзость. Нельзя говорить одно и делать другое. Дагестан – маленькая республика. Я вас уверяю: если я здесь в кабинете возьму деньги у кого-то, через три дня вы все об этом узнаете. Это такая республика. В глубоком секрете может к тебе подойти человек, а как выйдет на улицу, всем расскажет, что купил этого подонка и он будет делать то, что я хочу. А я не хочу, чтобы обо мне так говорили. Я не могу гарантировать, что этим не занимаются 17 тысяч сотрудников полиции, но моя позиция одна: продавать должности – это подлость. Я гарантирую, что замешанные в таких действиях сотрудники полиции понесут полную ответственность.
– Помимо МВД, сегодня в борьбу с терроризмом реально включено УФСБ и Внутренние войска. Самый, вероятно, больной сегодня вопрос – это похищения людей в республике. Какую оценку этому вы даёте, и когда это у нас прекратится?
– Я долгое время работал в 90-е годы в Хасавюрте. Тогда там практически был налажен конвейер похищений людей. В моей практике не было худшего состояния, чем когда ты выезжаешь на место похищения человека. Как бы это ни было трагично, но, если находишь своего родственника мёртвым, ты как минимум его похоронишь. У меня однозначная позиция: никакие благие или другие обоснования не могут оправдать тех, которые занимаются похищением людей. Но, к сожалению, эти моменты у нас есть. Похищают известных людей, бизнесменов. Но это такая тонкая материя, что любая наша поспешность может привести к трагедии. Поэтому мы работаем очень осторожно. Также очень много случаев, когда похищают людей, которые якобы в той или иной степени имеют отношение к вооружённому подполью, или же пособничают боевикам, хотя это не доказано в судебном порядке. Это тоже неправильно. Если человек совершил преступление, он должен понести ответственность в соответствии с законом.
Кулаки вместо мозгов
– Иногда пострадавшие говорят, что в райотделах их избивают, чтобы добиться признаний того, чего они не совершали. Вам известно о таких случаях?
– Да. Такие случаи у нас были. И в горных районах, и в Махачкале, и в Кизилюрте, и в Хасавюрте. Среди своих я называю это отсутствием профессионализма и, вообще, мозгов. Если у человека нет мозгов, он просто пускает в ход кулаки. Есть и приговоры судов в отношении сотрудников, которые занимались противоправной деятельностью, есть факты, когда работники органов внутренних дел совершают преступления, в том числе и общеуголовные. Есть факты, что полицейские были причастны к убийству. Хочу сказать, что, укрывая таких людей, создавая видимость благополучия в органах, мы совершаем второе преступление. Помните, был случай, когда в Ленинском райотделе Махачкалы после банального ДТП наши сотрудники повезли человека на освидетельствование в наркодиспансер («ЧК» №4 от 03.02.2012 г.). Туда пришла противоположная сторона, и этого человека убили. Мы сразу же уволили полицейских, которые не смогли предотвратить это убийство. Материалы дела мы направили в следственные органы. Но, к сожалению, эти люди по решению суда восстановлены на службу, а теперь ходят и требуют от нас, чтобы мы вернули им должности. Считаю, что таким сотрудникам не место в полиции. Если сотрудник МВД не предотвратил преступление, то это тоже преступление.
– Вы могли бы рассказать о расследовании ряда громких преступлений в республике за последние годы?
– Эту категорию дел расследует следственное управление СК по республике, поэтому будет незаконно, если я буду даже комментировать их состояние. Но хочу сказать, что по всем резонансным преступлениям мы проводим оперативное сопровождение, вне зависимости от того, где эти дела расследуются. По некоторым из них установлены лица. Есть задержанные, которые активно дают показания, есть объявленные в федеральный розыск. Вы знаете, что в прошлом году были серьёзные убийства, в том числе Гаруна Курбанова и вашего руководителя (Хаджимурада Камалова. – «ЧК»). С Камаловым мы совместно очень серьёзно работали в последнее время, но, к большому несчастью, его не стало. Много различных толкований вокруг его убийства. Они, конечно, будут до тех пор, пока мы не представим обществу тех, кто совершил это преступление. Здесь некоторое недоверие было оказано следственным органам и оперативным подразделениям республики, и поэтому это дело забрали другие структуры, которые не дислоцируются в Дагестане. Но мы вместе с ними тоже работаем.
Комментарий «ЧК»
Можно сколько угодно увеличивать контингент полицейских, но должного эффекта не будет. Почему начальники отделов и управлений МВД РД передвигаются в бронированных внедорожниках? Пока они будут чувствовать себя в безопасности, у них не будет никакой мотивации к наведению порядка. Более того, у нас примерно 20–30% сотрудников занимаются охраной исключительно руководства ОВД и муниципальных чиновников (что противоречит закону «О полиции»). А если прибавить тех, кто злоупотребляет «больничками» и «декретами» во время обострения криминогенной ситуации, то получится, что треть личного состава полиции не исполняет свою основополагающую функцию – защиту ОБЩЕСТВЕННОГО ПОРЯДКА! Сегодня рядовому гражданину важна борьба не с экстремизмом и терроризмом, а с УГОЛОВНЫМ БАНДИТИЗМОМ, о котором «ЧК» неустанно говорит в течение последних семи лет. А борьбой с терроризмом должно заниматься исключительно ФСБ.
- 22 просмотра