[ библио ]

Только для бабочек Джон Фаулз «Коллекционер». – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.

Думаю, писать о книгах в газете не специализированной нужно в трёх случаях. Либо книжка уж слишком громкая и раскрученная. Либо это действительно «новое слово» в литературе, пусть даже нечленораздельное и заборное, но всё-таки новое. Либо она по-настоящему хороша. И в последнем случае совершенно неважно, когда она была написана и сколько раз издавалась.

Джон Фаулз умер совсем недавно, осенью этого года, успев написать много романов, названных критиками «сенсационными», «великолепными», «неистовыми». А для меня его первый роман «Коллекционер» – самый обнажённый, самый ранящий. Параллель может показаться дикой, но по силе воздействия сравню с ним только «Архипелаг ГУЛАГ». После Солженицына я неделю не могла отойти. Ходила очумевшая с одним вопросом: «Как можно жить, зная всё это?» После последних строк «Коллекционера» – мне всегда не хватает воздуха.

А ведь построена книга очень просто. Всего два героя. Он – неожиданно разбогатевший мелкий клерк Фредерик Клегг, чья единственная подлинная страсть – мёртвые, подстекольные бабочки. И Она – Миранда Грей, украшение его коллекции, пойманная и запертая в подвале. Там же и умершая от пневмонии. Вот и всё. Даже автор как бы самоустранился, предоставив говорить этим двоим, Клеггу, вполне живому, довольному собой, и Миранде, вернее, её дневнику.

И этого достаточно. Ничей голос не перебивает размеренный рассказ Клегга, бесцветный и страшный, как и он сам, кроме отчаянных, захлёбывающихся строк, написанных Мирандой. А читатель будто попадает между этими двумя жерновами и при авторском мнимом отсутствии оказывается в положении безвыходном. Его затаскивает туда, вовнутрь, в подвал текста. Потому книга и бьёт наотмашь, лишая дыхания, кого – на минуту, кого – надолго. Идея, что мёртвое слишком часто оказывается живее всех живых, что пошлость пыльной тряпкой стирает все краски – не нова. Но в «Коллекционере» она прозвучала на такой высокой ноте, выкрикнута таким срывающимся голосом, что читаешь и вдруг чувствуешь СЕБЯ лёгкой бабочкой, беззаботной капустницей, над которой опускается... уже опустился (ой! крылышку больно!) сачок азартного энтомолога.

Это потом, позже Фаулз начнёт эстетские интеллектуальные игры с читателем. Предложит три версии финала в «Подруге французского лейтенанта», собьёт с толку в «Башне из чёрного дерева», запутает окончательно в «Волхве». А «Коллекционер» – та вещь, где намеренно не спрятаны швы, где аллюзии ясны и чётки, как тени в солнечный день, а механизм романа доступен взгляду, будто вскрытые часы. Но разоблачённые пружинки и шестерёнки никак не отменяют волшебства. Читаешь, видишь все приёмы совершенно отчётливо, следишь за тем, как рука гипнотизёра начинает раскачивать перед твоими глазами блестящую штучку на верёвочке, ещё успеваешь подумать «ну-ну, давай, попробуй, шарлатан»... А потом вдруг приходишь в себя, задыхаясь от удушья на финальной фразе «комнату вычистил, она опять как новенькая», не понимая, как с тобой, скептиком и циником, такое могло произойти.

Парадокс, но многие довольно тонкие люди именно за это книгу не любят. Говорят, «рвёт душу». Может, действительно душу лучше поберечь или ампутировать ещё до того, как заболела, как удаляют детям аппендицит. Но одно знаю точно. Если роман проткнул вас, как острая булавка, вы – Миранда. Если не зацепил, то – … Впрочем, клегги могут со мной и не согласиться. ]§[